— О чем ты жалеешь?

Бесцветный, как ей казалось, голос женщины напротив нарушал тишину и прерывал мерное тиканье часов.

На самом деле, доктор была очень милой. Почти как фея крестная.

О чем она жалеет? Ни одного сеанса психотерапии не хватит, чтобы об этом рассказать.

Это был не первый сеанс после… И если бы не Джайлз, то она бы и порог этого кабинета не переступила. Она все ещё не хотела с ним говорить, но понимала, не просто сейчас многим. Самое малое, что она могла сделать- согласиться пойти к Линде.

— О многом, — Баффи обнимала прижатые к груди колени и прятала зареванное лицо.

— Если бы тебе предложили прожить один момент из жизни, что бы ты выбрала?

Саммерс закусила губу и задумалась.

— Не спеши, расслабься, подумай. Ответ на этот вопрос должен быть максимально честным. Прежде всего, для тебя самой.

Они подошли к самому больному.

Какой глупый вопрос. Но такой сложный.
Мама? Она могла бы вернуть ее, но жизнь устроена так, что родители нас покидают в любом случае. Про детство и семью они с Линдой уже говорили.

Дон? Вернуть бы прежние отношения с сестрой? Но это дело поправимое.

Друзья? Все слишком изменилось. В их случае, она сама не хотела их видеть сейчас.

Оживить бы всех погибших девочек и отдать бы им нормальную жизнь, но все зашло слишком далеко.

В глазах защипало, она знала, чего хотела. И это будет честно.

— Я хотела бы прожить последний день и последнюю ночь с любимым человеком. Но его больше нет.

Голос дрогнул.

— Ещё раз. Успокойся, Баффи. О чем ты жалеешь?

— О том, что слишком поздно призналась в чувствах к нему, — Баффи вынула из коробки бумажный платок, вытерла слезы.

— Как его звали?

— Уильям. Его зовут Уильям Пратт. Спайк, — она не хотела говорить в прошедшем времени. — Он вампир.

— Ты хочешь рассказать о вас?

Линда немного напряглась, но она работала со сверхъестественным не первый год — сначала Люцифер, теперь вот новый Совет.

— А вам это важно? Интересно? — Баффи сменила позу и села напротив Линды уперев локти в колени.

— Пожалуй, что да, — доктор Линда улыбнулась.

— Он хотел убить меня, я хотела убить его. Потом мы стали работать вместе, потом я умерла… и он был единственным, кто смог вернуть прежнюю меня. А потом он чуть не сломал меня… Это если очень коротко и по существу. Мне трудно говорить об этом, — девушка забралась с ногами на диван.

— Вы спали вместе?

Линда немного засмущалась.

— Мы разрушали друг друга. И одновременно возвращали к жизни. Это было больно, грязно и пошло. Это было слишком сюрреалистично. Две мертвые вещи, трахались на любой поверхности.
А после избегали реальности. Которая нахлынула попыткой изнасилования.

— Ты простила его?

— Я простила его, как только узнала, что он уехал. Как оказалось, он вернул для меня душу. А потом горел на кресте в часовне.

— Какой была ваша последняя ночь?

— Нежной, — проглотив ком в горле, ответила Баффи. — Спайк жил в моем доме, в подвале. Я тогда вернулась домой поздно, после встречи с бывшим. Разговор вышел идиотским, про печенье, тесто и место в сердце. Про будущее… А Спайк жутко ревновал.

— Опусти подробности, начни с самого важного для тебя.

— Мне было страшно, но я не призналась. А он сгреб меня в объятия и уложил рядом с собой. На узкую кушетку. И не смотря на холод его кожи и прохладную ночь, мне стало тепло. Спайк не набрасывался на меня в порыве страсти, а нежно гладил по голове напевая какую-то песню. У него потрясающий голос… Потом мы целовались и я помню каждый поцелуй, каждое прикосновение. Было нежно. Спокойно. Мы проговорили полночи обо всём. Но не сказав друг другу главного. Я собралась признаться, но он сказал, что все будет потом. И все будет хорошо.
Перед рассветом я проснулась и просто запоминала каждую черту его лица, перебирала его выбеленные волосы. Он был таким красивым, когда спал. Да черт возьми, он всегда был красивым.

Я так не хочу все это забывать.

Это не передать словами, все было таким настоящим, по-человески правильным.
И сейчас мне больно.

— Ты любишь его? До сих пор? — Мартин понимающе кивнула.

— Да. И знаете, Линда, мне говорили про судьбу и дар. Говорили, что так долго, как я, мало кто из истребительниц живёт, а уж тем более возвращается из мертвых… я много чего слышала. Меня считали странной, когда я была с Ангелом, меня осуждали за связь со Спайком. И в итоге… Я одна, как и предначертано.

— Если бы тебе удалось встретиться с ним сейчас?

— Нет, это невозможно.

— Представь.

— Линда, это сложно, — Баффи замотала головой.

— Баффи, — женщина посмотрела на нее поверх очков в дорогущей оправе.

— Хорошо… Я бы врезала ему, как всегда, — девушка грустно улыбнулась. — А потом поцеловала, как всегда, слизывая кровь с разбитой губы… А потом он бы рассказал мне все. И главное, я бы попросила прощения за все. Я причинила ему так много боли.

— Ты молодец.

— Можно мы закончим?

Саммерс устала, день был тяжёлый, работа, Джайлз и вот, кабинет Линды.

— Хорошо. Но мы продолжим.

— Позвоните Джайлзу и сообщите о следующем сеансе.

Худая блондинка встала с уютного дивана и прошла к двери, сняв с вешалки тяжёлый кожаный плащ.

Под моросящий дождем она вернётся в квартирку, закрыв все замки, и ляжет спать. Вспоминая и переживая снова и снова, ту их последнюю ночь.