Почему так болит голова?
Слишком много я выпил что ли?
Мне глаза разлепить бы сперва,
Только трудно это до боли.
А во рту просто дикий сушняк.
Мне глотнуть бы сейчас чего-то!
Только встать не могу я никак
Хорошо, сегодня суббота.
Не идти никуда мне – ура!
Рожу Персика не увижу.
Разругались мы снова вчера.
В общем, я на него обижен.
Из-за Баффи поспорили с ним,
Кто из нас любил её больше.
Перебрали с ГрандСиром моим,
Дряни той, что привёз из Польши.
А потом я куда-то бежал,
А потом летел в самолёте.
Помню, кто-то мне там угрожал,
Но теперь мы точно в расчёте.
А затем вроде было такси.
И экскурсия – вроде по Риму.
И в конце уже я попросил:
«За букетом, потом к любимой!»
За цветы заплатил пару тыщ,
Адрес Баффи я быстро вспомнил.
Сброшен с лестницы был мерзкий хлыщ,
Оказавшийся парнем Донни.
Чёрт возьми! Что же я натворил?
Поругались с Нибблет немножко.
Я в ЛА возвращаться решил.
Я присел на миг. На дорожку.
Боже мой! Я что в Риме ещё?
Надо ж было так мне напиться?
Так ни капли в рот больше! И всё!
А сейчас нужно торопиться.
Если Баффи узнает: я жив,
Распылит меня прям на месте.
Презирать будет ведь, не простив.
Страшен пыл жаркой женской мести.
Для неё будет лучше не знать.
Без меня счастливее будет.
Нужно мне поскорей убегать.
Дон меня, знаю, не осудит.
Я сумел всё ж открыть глаза -
Получил вмиг по подбородку.
Понял сразу: сейчас будут бить.
Вижу Баффи и сковородку.
«Я уже рассказала всё ей»,
Дон обрадовала от двери
И сбежать поспешила быстрей.
Баффи в гневе страшна – я верю.
И зачем я поведал Дон
Всю историю приключений?
Не отдам же кредит потом,
Что придётся брать на леченье.
«Баффи, детка, ты не горячись,
Я тебе объяснить сумею!»
По щекам две слезинки – вниз.
Я ни слова сказать не смею.
«Почему?» - лишь один вопрос, -
«Неужели я заслужила?»
Гордо вышла она и лишь нос
На прощание мне разбила.
Я вскочил и помчался за ней,
Не сбежишь тут без объяснений…
Но боюсь, что пройдёт много дней,
Прежде чем примет извиненья.
Как в любви я её убеждал
Вечной, сильной и настоящей.
Слышал Рим весь – такой был скандал –
Ор стоял на округу страшный.
Но потом было всё хорошо,
Примирение под одеялом.
В общем, месяц в заботах прошёл.
Но и счастья было немало.