Когда по экрану поползли титры, две фигуры, в обнимку сидящие на мягком диване, пошевелились.
- Ну как тебе? – спросила девушка, испытующе глядя на своего друга.
- Да никак! – отмахнулся он, сладко потягиваясь.
- Почему? Мне кажется, очень проникновенно. Герой ценой своей жизни спас мир.
Мужчина встал с дивана со снисходительной улыбкой.
- На самом деле, точки зрения профессионала, ерунда все это. Никаких жертв не требовалось. Можно было решить все проблемы примерно минут за семь, не особо напрягаясь и без каких-либо существенных затрат. Большое скопление противника в одном месте уже само по себе являлось несомненным преимуществом, а подверженность этих существ лучам ультрафиолета вообще превращала все в детскую забаву. Пара радиоуправляемых роботов со световыми бомбами – и все, победа обеспечена. Ну, для пущей уверенности, и если не жалко средств, можно было на всякий случай подорвать часть потолка пещеры в солнечный день. В кратер бы превратилась только школа, остальной город практически не пострадал бы.
Девушка нахмурилась, явно не соглашаясь с такой точкой зрения, но спорить не стала, переведя тему к более интересующему ее моменту.
- Но ты согласен, но он поступил очень благородно и погиб как герой?
- Пожалуй, да. Если не брать во внимание тот факт, что это был суицид чистейшей воды.
- Что?!
- Ну да. Это же вполне очевидно. Смотри… На него внезапно, без каких-либо предпосылок, обрушивается сумасшедшая любовь. Любовь такой силы и глубины, что бороться с этим чувством он не может, и принимает ситуацию как данность. И это полностью меняет его жизнь. Все его принципы, все идеалы претерпевают трансформацию. Ради этой любви он меняет саму свою суть, получает душу, расстается с привычным образом жизни, режет все нити, связывающие его с прошлым. У него не остается ничего, только душевные муки и эта самая любовь. Без взаимности, заметь. Отдав все, взамен он не получает ничего, кроме страданий. Ему незачем жить.
- Но это не так! – горячо возразила девушка.
- Поверь мне, так. Отбрось лишнее, смотри в корень. Все этапы его борьбы и саморазрушения просматриваются в сериале очень четко. Он действительно боролся, но он проиграл. Последней каплей, переполнившей чашу, стала встреча девушки с этим ее бывшим. Когда они целовались, а твой герой за этим наблюдал. Он уже тогда понял, что конец их неудавшейся лав-стори близок, и решил уйти достойно. Тем более, что она сама помогла ему принести себя в жертву. Своими руками забрала у бывшего любовника медальон, дабы тот не рисковал собой, и повесила на твоего героя. Ты думаешь, он этого не понимал? Прекрасно понимал. Так и сказал, мол, давай сюда безделушку, раз уж других вариантов у тебя нет.
- Она не знала, что медальон убьет его!
- Может и не знала наверняка, но догадывалась же. Предполагала, во всяком случае. Он тоже не знал. Он шел на верную смерть без какой-то надежды. Не медальон, так демоны одолели бы его. Живым он оттуда выходить не собирался. Он сильный человек, и решив погибнуть, выбрал для себя наиболее достойный способ уйти из жизни. Потому что, даже не слыша разговоров о печенье, он понимал, что надежды нет. Кстати, хорошо, что он не слышал про печенье. Ему и так было тяжело, представляю, как гадко он бы себя почувствовал, если бы еще и об этом узнал!
Девушка потупилась.
- И все же она любила его.
- Нет, не любила, – с какой-то печалью в голосе ответил мужчина. – Хотя очень благородно было с ее стороны так его поддержать перед смертью. Но она не любила, и сама это понимала. Иначе не выдернула бы руку, когда он вспыхнул, словно факел, и не оставила бы его там умирать. Если любишь человека, остаешься с ним до конца, что бы ни случилось, даже когда небеса разверзнутся и ад упадет на землю. Любящие сердца таким не разлучить. Возьми, к примеру, нас с тобой. Уверен, ты бы так никогда не поступила.
Минуту, показавшуюся вечностью, они смотрели в глаза друг друга, читая души.
- Ты прав. Именно это я чувствую сейчас. Мы настолько близки, что я бы не оставила тебя даже ради спасения мира!
- Вот видишь! А ей не надо было спасать мир. Она уже его спасла. И она даже не была больше единственной. Она просто хотела жить. И неважно, с ним или без него.
Запиликал будильник. Мужчина нахмурился.
- Ну вот, мне уже пора собираться.
Без тени смущения он скинул домашнюю одежду, и девушка залюбовалась его стройным телом, атласной кожей, сильными руками, линией спины, плавно перетекающей в упругие ягодицы. Миг – и все это великолепие скрылось под белоснежными складками хламиды.
Он обернулся, поймал ее пристальный взгляд и, истолковав его по-своему, принялся объяснять:
- Конечно, должность привратника на воротах Чистилища не самая желанная работа, да и график паршивый, но это лучше, чем драить адские котлы там, внизу, или вкалывать как черт на растопке котлов. Босс говорит, что когда ко мне вернется память, я буду кандидатом в отряд карающих ангелов. В элитную группу, где всем заправляет этот хмурый командир. Ты его знаешь, он еще всегда так косится, словно я свистнул у него из-под носа бочонок амброзии.
Мужчина отвлекся, завязывая фирменные сандалии с крылышками, поэтому упустил то весьма странное выражение лица, с которым посмотрела на него девушка, и, подняв голову, непринужденно продолжил:
- Кстати, об амброзии. Тебе не кажется, что в натуральном виде она какая-то пресная? Я давно хотел попросить, ты не попробуешь приготовить ее со специями? Мы можем взять пару порций наверх и перекусить на высоком облаке. Мне почему-то нравится просто сидеть там, болтать ногами и смотреть сверху на все эти нимбы и сияющие макушки. Знаешь… - его голос понизился до заговорщицкого шепота, а глаза блеснули неожиданным лукавством, - иногда так и подмывает плюнуть вниз, на кого Босс пошлет, и посмотреть, что из этого выйдет. Должно быть в прошлой жизни я был большим озорником. Жаль, что мы оба этого не помним!
Он широко улыбнулся, подвязывая белоснежные складки хламиды золотым поясом с затейливым орнаментом и, подойдя к девушке, нежно поцеловал ее в губы.
- Пока, Бетси!
- До вечера, Уильям!
Сандалии требовательно захлопали крыльями и, пригладив белые чуть вьющиеся пряди волос пальцами, привратник полетел заступать на свою смену. А девушка, прикрыв за ним створки дверей, устало уперлась лбом в косяк. В который уже раз она задавала себе один и тот же вопрос:
- Так ли глубока твоя амнезия, Спайк? Или ты просто не хочешь вспоминать?