 |
Спайк и Баффи. Легендарный вампир и не менее легендарная истребительница. Враги, союз которых спасет мир. Спаффи - это удивительная история борьбы, веры, страсти и, конечно же, любви. Любви, которая существует вопреки всему. Подробнее
Авторизация | Регистрация | Восстановление пароля
|
|
Главная страница » Фанфикшн » Фанфик "Любовь слепа" Главы 1-24 NC-17
Автор: Avalon Переводчик: Lupa Ссылка на оригинал: "Love is Blind" (разрешение получено) Рейтинг: NC-17 Категория: гет Жанр: драма Сезон: 5 Персонажи: Спайк/Баффи, Прислужник, Джайлз, Дон, Джойс Краткое содержание: Когда Баффи слепнет, именно Спайк становится её единственной надеждой. Бета: Bianca Neve Завершён: да (24 главы + пролог) От автора: Я написала этот фик во время пятого сезона, сразу перед «Прислушиваясь к страху». Также я укр… ну, позаимствовала детали из «Ангела» – эпизод «Испытание». Ладно, я позаимствовала всю последнюю его часть. Если действовать осторожно, можно стащить самое лучшее. Предупреждения: некоторая часть цитат, приведённых в качестве эпиграфов, не имеет перевода на русский, поэтому переводчик вынужден был по мере сил перевести их самостоятельно (в таких случаях даны сноски); кровь, упоминание пыток, обсценная лексика Пролог Но ведь любовь слепа, и тот, кто любит, не видит… Уильям Шекспир //клик// Дорогой Джайлз. Что ж, чувствую себя довольно странно. И вдобавок не уверена, что эта штука работает. Но по звуку похоже, что работает. Надеюсь, что да. Будет слишком большой насмешкой, если мои последние слова превратятся в шорох пленки. Ой. Вот я и проговорилась, да? Извини. Ну, ты наверняка знал, что к этому всё идёт, верно? Мы оба знаем, что всё плохо. Вообще-то, думаю, я достигла нового уровня в понятии «злая судьба Баффи». И лучше уже не станет, правда? Бедный Джайлз. Ты так отчаянно старался говорить с воодушевлением и оптимизмом. Но… что ж, не хотела развеивать твоё заблуждение, но ты действительно плохой лжец. А может, всё дело в том, что ты не можешь лгать мне. Не то чтобы я не была признательна тебе за эту попытку. Правда. Благодаря ей я смогла хотя бы пару дней притворяться, что всё наладится, что мои глаза каким-то образом излечатся, и мы все будем жить долго и счастливо. Проклятый демон. Ладно, вернёмся к тому, о чём я говорила. Поскольку я понятия не имею, сколько пленки осталось, лучше побыстрее перейти к важным вещам. В первую очередь – это не твоя вина. Пожалуйста, не кори себя (и не говори: «Я и не корил», я слышала это в твоём голосе). Ты меня предупреждал – я отчётливо помню слова: «…и будь осторожна, Баффи. Не забывай, что он может плеваться кислотой…» И всё же это было отвратительно (кислота, а не твоё предупреждение). Я слушала тебя, честно. Но я была… ну, не самонадеянна, это точно. Скорее – рассеянна, полагаю. В моей голове крутилось слишком много всего. Следовало быть более внимательной, особенно после того случая с вампиром, проткнувшим меня моим же собственным колом. Но мои мысли витали далеко. Я очень волновалась за маму, не знала, как поступить с Дон, думала про Глори… И, кроме того, это был просто мелкий демон – относительно мелкий. Но потом появился его большой, действительно большой кузен, и… ну, ты знаешь, что было дальше. Я знаю, что убила мелкого, пока ещё могла хоть немного видеть, но второй сбежал. Вообще-то я была удивлена, что он не остался и не добил меня мимоходом, но, возможно, я ранила его серьёзнее, чем думала. Однако это значит, что где-то поблизости рыщет раненый монстр… и нет Истребительницы, чтобы его остановить. Вы все делаете огромную работу, патрулируя и держа ситуацию под контролем, правда. Я знаю, что не должна винить себя за то, что случилось с Уиллоу. Да, я знаю, что с ней всё будет в порядке, и нам всем повезло, что это всего лишь сломанная рука, но всё же… Всё же это была моя работа! Я Истребительница. Я – та, которой полагается ходить ночами по улицам и обеспечивать безопасность, а не отсиживаться тут и переживать за вас. И я спрашиваю себя – что произойдёт, когда Глори выползет из той щели, куда она спряталась? В нашу предыдущую встречу она буквально вытерла мною пол – так что у вас, ребята, просто нет шансов. Без обид. Итак – что нам это даёт? Врачи не стали скрывать неприглядную правду. Зрение ко мне не вернётся, даже с моей истребительской сверхспособностью к регенерации. Слишком тяжёлые повреждения. Я в курсе, что и магических средств нет, – мы уже обсуждали это, когда заболела мама. И, боюсь, с недавних пор я не верю в чудеса, – по крайней мере, в добрые. И что остаётся? Я знаю, что злоупотребляю риторическими вопросами. И, наверное, излишним пафосом. Должно быть, из-за курса психологии в колледже. Но я просто пытаюсь доказать, что на самом деле всё обдумала, что я делаю это не в каком-то суицидальном порыве. Извини. Не самый лучший выбор слов. Я не жажду смерти, правда не жажду, и неважно, что говорил Спайк (и почему я вообще думаю о нём? Иногда я сомневаюсь в своей психике…) Как бы там ни было, я действительно всё обдумала, и мы оба знаем, что есть лишь один выход. Миру нужна Истребительница. И… и я больше не могу ею быть. Так что я собираюсь сегодня отправиться на охоту за демоном, который поможет мне уйти. Не пойми меня неправильно. Я знаю, что нет никакой надежды. Я не слепая. Ну ладно, слепая. Но ты понимаешь, что я имею в виду. Я осознаю свои шансы и чем всё это закончится. Легко догадаться. Но может быть – может быть, – я смогу прихватить этого демона с собой. Сделаю Уиллоу прощальный подарок, отомстив за неё. И сделаю ночи хоть чуточку безопаснее, пока… …пока не появится новая Истребительница. Бедная маленькая Истребительница. Не слишком честно взваливать на неё всё это. Я помню, как мне было тяжело поначалу, а ведь мне помогал Меррик, а потом ты и все мои друзья. Надеюсь, у нее тоже кто-то будет. Не знаю, станешь ли ты её Наблюдателем. Я о стольком тебя не спрашивала, хотя мне всегда было любопытно. Но почему-то было слишком больно говорить о таком. И каждый раз было неподходящее время. Ну, теперь-то определённо поздновато играть в «Двадцать вопросов». Но – если ты встретишься с ней, я имею в виду новую Истребильницу, не мог бы ты попросить её присмотреть за Дон, ради меня? Я до сих пор не знаю, кто или что она такое, но чувствую, что она очень важна. Кроме того, для меня она по-прежнему младшая сестрёнка. Я люблю её, хоть она и раздражает меня большую часть времени. Так, о чём это я? Ах, да, знаменитые последние слова Баффи. Ну… нет, ничего не приходит в голову. Может, ты сам придумаешь что-нибудь умное и сделаешь вид, что это сказала я? В любом случае, ты лучше, чем кто бы то ни было, должен понимать, почему я так поступаю, верно? Начать с того, что вы, ребята, не спускали бы с меня глаз, если бы знали, что я собираюсь сделать. Именно поэтому я выжидала больше недели, пока ваше внимание не ослабло. Так что у меня была целая неделя. Наверное, больше времени, чем у любой другой Истребительницы. И я хочу попрощаться с каждым из вас по отдельности. Не думаю, что кто-либо догадался, что я планирую, хотя могу и ошибаться. Не удивлюсь, если ты знал или хотя бы предполагал. Ты ведь всегда видел меня насквозь, правда? Извини за невольный каламбур. Сегодня было здорово. Я провела целый день на солнце со своим Наблюдателем и всеми друзьями. Можешь сказать Райли, что я сожалею, что ударила его? Я не хотела, просто он вёл себя так, будто ему нравится моя беспомощность, будто он хочет оберегать меня, и опекать, и… …и я не собираюсь обсуждать с тобой моего парня. Кроме того, я могу сама всё ему высказать на кассете, предназначенной для него. Так что просто забудь всё, что я только что наговорила, ладно? Разве что… ты ведь присмотришь за ним, да? И за Уиллоу, и Ксандером, и всеми прочими? И за мамой и Дон? Им будет нужен кто-то. После… Ладно. Я сложу все остальные кассеты в верхний ящик своей тумбочки. Они все подписаны, хотя чертовски трудно писать, когда ничего не видишь. Не то чтобы мой почерк и прежде был особо разборчивым. Всё же я уверена, что ты поймёшь, какая кассета для кого. Убедись, что мама и другие получили их, хорошо? Спасибо. Полагаю… полагаю, мне больше нечего добавить. Разве что… Спасибо, что был моим Наблюдателем. Я люблю тебя. //клик// Глава 1 Упрямы, слабы и слепы…* Гюстав Надо Всё усложняется, когда ты слепая. Даже простейшие вещи получаются с трудом и занимают больше времени. Например, одевание. Вылезание тайком через окно спальни. И ориентация в пространстве. Да, ориентирование определенно стоило всего остального. Баффи мало беспокоило, одинаковые ли на ней носки и хорошо ли сочетается одежда – хотя перспектива выглядеть безвкусно в последнюю ночь жизни не добавляла оптимизма. И спуск с дерева, росшего возле окна, тоже был не особо сложным – в основном достаточно было покрепче вцепиться в ствол и попытаться сообразить, когда будет безопасно разжать руки, – ладно, этот этап она малость недооценила… но найти верную дорогу ночью, в кромешной тьме… это было слишком даже для неё. Сорок восемь, сорок девять, пятьдесят. Баффи неуверенно остановилась и осторожно повела носком туфли по земле перед собой, нащупывая бордюр. И чувствуя себя ужасно глупо. Это было смешно. Если бы кто-нибудь спросил её ещё неделю назад, Баффи ответила бы, что может найти кладбище с завязанными глазами. Всё это патрулирование по ночам, ежевечерние походы на кладбище и обратно – она была уверена, что может закрыть глаза и отыскать дорогу, даже не думая об этом. Только это совсем не работало. Баффи выбралась из дома сразу после полуночи – её немного поразило это открытие: она точно знала, сколько времени, хотя и не могла видеть часы в доме. Каким-то образом Баффи была в состоянии угадать, который час, по плотности обступающей её темноты – она как будто чувствовала, как давно село солнце. «Интересно, а вампиры тоже так могут?» – подумала она и слегка вздрогнула от очередного примера того, как сильно изменилась её жизнь с тех пор, как она стала Истребительницей, и как тесно её мир теперь переплёлся с миром созданий мрака. И, словно до сих пор всё было недостаточно печально, начался дождь. Ливень. Восхитительно. Наиболее трудным делом (не считая того, что Баффи не могла отделаться от ощущения, что она полностью и безвозвратно заблудилась) было стараться выглядеть так, будто она может видеть, будто она точно знает, где находится и что делает – на случай, если кто-нибудь обнаружит её и заинтересуется, какого чёрта слепая девушка шатается здесь в такое время. Улицы были пустынны – Баффи не чувствовала чужого присутствия с того момента, как покинула дом, – но это не означало, что тут совсем нет людей. Её так же напрягала возможность наткнуться на какого-нибудь доброго самаритянина, как и вероятность встретить вампиров или демонов. Ну, почти. И «паучье чувство» всё ещё было при ней. Хороший знак. Она смогла бы распознать, кто перед ней – человек или монстр. Действительно смогла бы. Баффи быстро и судорожно вдохнула. Нужно доверять оставшимся чувствам и иному чувству глубоко внутри – тому, которое делает её тем, что она есть. Как бы то ни было, это всё, что у неё осталось. Баффи поправила висящую на плече сумку с оружием и тряхнула головой, ощущая, как разлетаются вокруг капли дождя, а сзади по шее стекают ледяные струйки воды. Передёрнувшись, она перешла дорогу и повернула направо. Кладбище было совсем рядом… наверное. Всё же Саннидейл маленький городок. Она точно найдёт его. Ну, Баффи надеялась на это. Или монстры найдут её первыми. Баффи запустила похолодевшую руку в сумку, чтобы убедиться, что всё оружие находится в пределах досягаемости, напоминая себе, что именно она прихватила. Она взяла только самое основное – пару кольев, длинный зловещего вида нож и арбалет – хотя и не была уверена, что последний будет особенно полезен. Она сомневалась, что в данный момент сможет попасть даже в стену амбара (не то чтобы в Саннидейле наблюдался переизбыток амбаров, которые необходимо было истребить), не говоря уже о движущейся мишени. Возможно, если она хорошенько попросит, демон согласится постоять неподвижно, пока она будет в него стрелять… Или нет. Баффи вздохнула и поплелась дальше. В конце концов, никто и не говорил, что будет легко. По крайней мере, проверка оружия и постоянное напряжение, чуть приправленное страхом и обильно смешанное с безысходностью, отвлекли её от других, куда более неприятных мыслей. Например, о том, как она не хочет умирать. Как сильно она не хочет умирать. Не этой ночью. Ни в одну из ночей, на самом деле, но особенно не сегодня и не так – слепая, промокшая насквозь и, возможно, одетая в непарные носки. «Хочу быть первой Истребительницей, дожившей до пенсии. Хочу закончить колледж. Хочу посмотреть мир. Хочу пожить…» Баффи захлестнуло отчаяние. «Не так уж и страшно», – подумала она, сделав очередной шаг… …и тут же споткнулась о надгробный камень. Вскрикнув от неожиданности, Баффи потеряла равновесие и завалилась вперёд, в самый последний момент успев подставить руки. Но всё равно удар был весьма ощутимым. Несколько секунд она лежала неподвижно, морщась от прострелившей руку острой боли, затем приподнялась на локте и попыталась встать. Баффи сообразила, что лежит на свежезасыпанной могиле (что, конечно, было лучше, нежели лежать в свежевырытой, но не намного). Дождь превратил землю в жидкую грязь, и Баффи чувствовала, как та липнет к телу, покрывая её, как… ну, как грязь. Со стоном отвращения она стряхнула со лба комок земли и протёрла глаза. Строго говоря, толку от этого было мало, но хотя бы кожу жечь перестало. Затем Баффи вздохнула и принялась ощупывать ноги на предмет повреждений. Ничего. Просто ещё несколько синяков и шишек в дополнение к тем, которые она получила, свалившись с дерева… плюс локоть, чувство которого было далеко от сплочённости.** Потерев локоть, Баффи медленно повернулась, пытаясь найти точку опоры, и убедилась, что сумка всё ещё болтается на плече. Она без особого результата стряхнула с футболки и брюк комья грязи – казалось, будто она собрала на себя половину кладбища – и подавила дрожь, вызванную щедро заливающим спину дождём. «Просто не верится», – с тоской подумала Баффи, вытаскивая ногу, по щиколотку провалившуюся в жижу, и пытаясь при этом не потерять туфлю. – Жизнь дерьмо, – сказала она вслух. – Так и есть, дорогая. Голос раздался позади неё и чуть справа. Баффи резко втянула воздух и развернулась, слегка поскальзываясь на мокрой земле. Несмотря на это, она в доли секунды пришла в боевую готовность: вес распределен на обе ноги, колени чуть согнуты, в одной руке арбалет, в другой нож, – но сердце бухало едва ли не в горле, пока она пыталась определить местоположение вероятного противника. Ливень серьёзно затруднял дело: вода путала её чувства и сбивала равновесие. Здесь точно что-то было – и это что-то не было человеком, в этом Баффи была уверена. Но сказать точнее… Если бы она могла видеть. Баффи выровняла дыхание, затем замерла, смаргивая хлещущие в глаза капли. И прислушалась. Вот оно. Он… это… что бы это ни было, оно двигалось прямо к ней. Медленно, не спеша, как будто у него было всё время мира. И… оно оказалось знакомым. Теперь Баффи знала, что это. Кто это. – Выглядишь так, словно увидела привидение. Какая-то ты нервная сегодня, а, Истребительница? – Пауза. А затем: – Должен признать, мне нравится, как ты смотришься в мокрой футболке… Английский акцент. Издевательский тон. Грязные намёки. Спайк. Баффи с облегчением расслабилась. Не демон (ну, технически он был демоном, но не угрожающим жизни и здоровью. Возможно). Она опустила арбалет и нож, чтобы Спайк не увидел, как сильно у неё трясутся руки, – и в голове пронеслась одна-единственная мысль. «Не дай ему догадаться». Баффи не была до конца уверена почему, но что-то внутри неё определённо не хотело, чтобы вампир понял, что она слепа. Не став спорить с инстинктом, Баффи повернула голову в ту сторону, где предположительно стоял собеседник, и скучным голосом спросила: – Спайк, что ты тут делаешь? – Я тут живу, помнишь? Значит, она где-то рядом с его склепом. Хорошо, это помогает понять, где она находится… более или менее. – Последнее время ты меня не радовала, – сказал Спайк. Это прозвучало так, будто на ней было слишком много одежды, а совсем не в том смысле, что она давно не ходила на кладбище. Внезапно Баффи остро заинтересовало, насколько сильно к её телу прилипла мокрая футболка. Подавив желание скрестить руки на груди, она убрала нож, по-прежнему крепко держа арбалет, и немного повернулась, следуя за звуком голоса Спайка. – Слишком увлеклась Капитаном Америка, чтобы выйти на охоту за плохими парнями, да? Как по мне, малый требует к себе излишне много внимания. Любопытно, что твой Наблюдатель думает о подобном манкировании… – Лестно, что тебя так волнует моя работа и моя личная жизнь, но сейчас у меня нет на это времени, Мальчик-с-Чипом, – протянула Баффи с сарказмом и на миг почувствовала себя куда лучше – наверное, впервые с того дня, как ослепла. Каким-то образом полная завуалированных – и не завуалированных – намёков пикировка со Спайком, который не заботился о её чувствах и не обращался с ней так, словно она может рассыпаться в любую минуту… это бодрило. И она скучала по этому. На мгновение Баффи почти поверила, что всё будет в порядке, что всё каким-то образом наладится… И вдруг Спайк оказался прямо у неё за спиной, одной рукой сжав её правое запястье – блокируя возможность использовать арбалет, – а другой рукой обвив её за талию и крепко притиснув к себе. Железной хваткой. Баффи даже не слышала, как он подошёл. Её сердце, которое совсем было успокоилось, болезненно сжалось и вновь пустилось вскачь. Баффи была уверена, что Спайк слышит это, что он знает, как сильно она на самом деле испугалась. При мысли об этом её внезапно охватил гнев, и она принялась вырываться из хватки вампира. Безуспешно. Баффи не могла толком упереться в разбухшую грязь, ноги скользили – в то время как Спайк, казалось, врос в землю, подобно древесному стволу. – Этот Оловянный Солдатик явно дурно на тебя влияет, Истребительница, – прошептал ей Спайк прямо в ухо. Если бы у него было дыхание, Баффи ощутила бы его на своей шее – так близко Спайк стоял. – Ты стала совсем рассеянной, – продолжил он. – Прежде ты ни за что не позволила бы мне подобраться так близко. – Возможно, я позволила тебе подобраться так близко, потому что могу сделать вот так. – Баффи ударила ногой вниз и резко откинула голову назад, с удовлетворением услышав глухой стук, когда её затылок впечатался Спайку в нос, а каблук – в свод стопы. – Проклятье, – прошипел Спайк, отбрасывая её, как горячий кирпич, и по раздавшимся позади звукам Баффи догадалась, что он прыгает на одной ноге. Очень хотелось надеяться, что нос она ему тоже расквасила. Баффи развернулась, её движения наконец-то стали стремительными и отточенными. В левой руке зажат кол, арбалет безошибочно нацелен в сердце Спайка – ей не нужно было зрение, чтобы знать, куда направлено оружие. Она просто знала – и бушующий в крови адреналин помогал сильнее, чем бойцовские навыки. Баффи вновь испытала глубокое удовлетворение. Она всё ещё была Истребительницей. Она всё ещё могла надрать задницу старшему вампиру… …а потом возникший из мрака ночи демон набросился на неё, и Баффи упала навзничь под его весом. ___________________________________________ * Перевод с французского на английский (авт. Дж. Р. Томпсон) звучит так: «Carcassonne» The vicar’s right; he says that we Are ever wayward, weak and blind; He tells us in his homily Ambition ruins all mankind. Мой перевод английского варианта на русский: Викарий прав, сказав, что мы Упрямы, слабы и слепы; Твердил в гомилии своей: Амбиций путь убьёт людей. (гомилия – разновидность проповеди – прим.перев.) ** Игра слов: funny bone переводится и как «локоть», и как «чувство юмора», и в данный момент Баффи чувствует его полностью un-funny; я постаралась по мере сил обыграть выражение «чувство локтя» (прим. перев.). Глава 2 Ночь смотрит тысячами глаз, а день глядит одним… Френсис Уильям Бурдильон Демон был огромным, чешуйчатым и, казалось, весь состоял из когтей и зубов. И вонял. Смердел. – Такое пренебрежение зубной нитью непростительно, – пробормотала Баффи, силясь удержаться на ногах, скользивших по мокрой траве. Но демон навалился на неё всем весом, бритвенно-острые чешуйки впились в кожу… и вонь стала наименьшей из проблем. Баффи шлёпнулась на землю, придавившее её тело монстра выбило весь воздух из лёгких, и несколько мгновений она просто пыталась вдохнуть. Демон щёлкнул клыками в опасной близости от её горла – и даже недостаток кислорода стал не так уж важен. Она откатилась вбок, уклоняясь от зубов, и отчаянно зашарила вокруг в поисках оружия – какого угодно, – но её пальцы лишь впустую хватали воздух. Должно быть, первый рывок этой твари отбросил его в сторону – и Баффи понятия не имела, где оно приземлилось. Баффи с тоской осознала, что вряд ли сможет быстро найти оружие, разве что случайно наткнётся. Это было плохо. С шумом втянув воздух, она ударила вверх обеими ногами – и промахнулась. На целую милю. Она попробовала ещё и, кажется, сумела слабо ударить демона… в плечо? – не причинив тому никакого вреда. В ответ монстр ударил её наотмашь, Баффи пролетела несколько метров и грохнулась оземь ещё сильнее, чем в первый раз. Очень плохо. Первое место в топе всего наихудшего по всемирной шкале. Баффи почувствовала рядом движение и снова торопливо откатилась, едва избежав кривых зубов демона. Один из клыков задел тыльную сторону её ладони, оставив тонкую кровоточащую царапину, но Баффи проигнорировала рану. Вместо этого она опять пнула монстра. С тем же успехом можно было пинать могильную плиту. От удара демон слегка качнулся назад и снова кинулся на неё – с рычанием, в котором явственно слышалась ярость. «Отлично. Похоже, я довела его». Сцепившись в клубок, будто бы состоящий из одних только размахивающих конечностей, Баффи и монстр покатились по склону. – Очень мило, – услышала Баффи выразительный голос Спайка. – Женская борьба в грязи с участием Истребительницы. Если б знал заранее – мог бы продавать билеты… Когда склон закончился, Баффи оказалась верхом на демоне. Внезапно ей удалось высвободить руку, правда, оружия всё равно не было. С раздражённым вскриком Баффи довольствовалась тем, что ударила изо всех сил. Может, ей удастся забить демона до смерти… А может, тот помрёт со скуки. Удар не произвел никакого эффекта – по крайне мере, на монстра. Зато у самой Баффи кулак от соприкосновения с его подбородком слегка онемел. Это было всё равно что стукнуть бетонную плиту. Большую разъярённую бетонную плиту с клыками. Демон отбросил Баффи прочь с пугающей лёгкостью, и она снова впечаталась в землю в нескольких метрах от него. Если она и поранила этого монстра во время предыдущей драки, сейчас по нему это было незаметно. Это означало, что он быстро исцеляется. Или практически невосприимчив к её ударам. А ещё очень быстр. Баффи едва успела подняться на ноги, как тварь уже была тут как тут, завывая не хуже баньши и размахивая когтями. Баффи ответила серией ударов, слегка отбросив демона назад, но она начинала уставать, держась почти исключительно на силе воли… а монстр по-прежнему был полон энергии. * * * Что за игру она ведёт? Спайк нахмурился и подошёл поближе к дерущимся. Он старался держаться в стороне, наслаждаясь битвой… и открывающимся видом. Мокрая грязная Истребительница в порванной одежде… очень мило. Но она пропускала удары, которых мог бы избежать даже ребёнок, и не воспользовалась ни одним из множества шансов прикончить демона. И Спайк не мог постичь, почему она не применяет своё оружие, когда оно валяется буквально под ногами. Пока он наблюдал, Истребительница пошатнулась под очередным градом ударов, и Спайк нахмурился ещё сильнее. Всё это было очень… странно. * * * Баффи по-прежнему колотила демона куда ни попадя, но добилась лишь того, что теперь у неё адски болели руки. При этом каждый удар противника был похож на столкновение со стеной. Огромной кирпичной стеной. Теперь дыхание Баффи стало коротким и рваным – с другой стороны, она пока ещё дышала, и это явно был положительный момент, – а реакция начала замедляться. Вообще-то, отстраненно отметила она, начало замедляться всё. Мир вокруг неё – та его часть, которая была доступна оставшимся органам чувств, – словно бы исчезал, как будто само время остановилось. На секунду Баффи ощутила резкий укол тревоги… а затем пришло осознание, прогнавшее страх. Она уже испытывала это ощущение прежде – всего несколько раз, но вполне достаточно, чтобы понять, что это. Она чувствовала это, когда стояла перед Мастером и когда сражалась с Адамом. Чувствовала в тот миг, когда Ангелус загнал её в угол и обезоружил. «Забери у тебя всё это, – насмешливо спросил он тогда, – и что останется?» «Я», – ответила она тогда. Баффи. Нет, не Баффи. Истребительница. И с той же легкостью, как тогда, она забыла о дожде, о собственной слепоте, забыла, где она находится, забыла о времени… забыла обо всём, кроме сражения. И врага. Она была Истребительницей. И не собиралась сдаваться без боя. * * * «Вот и умница», подумал Спайк, когда Баффи вскочила на ноги, наградив демона двумя быстрыми ударами кулаком, и присовокупила к ним удар с разворота, угодив тому пяткой в грудь. «Вот это та самая Истребительница, которую мы все знаем и ненавидим». Спайк шагнул ещё ближе… и только сейчас заметил это. Баффи дралась с закрытыми глазами. * * * Конец оказался внезапным, неожиданным. Невидимый, незамеченный выпад пришёлся Баффи в грудь, отбросив девушку назад, прямиком на ближайшую статую, мрамор которой пошёл трещинами. И на какое-то мгновение Баффи показалось, будто помимо статуи треснуло что-то ещё. Так же быстро, как и началось, всё закончилось. Транс – или что бы это ни было – прошёл, и на Баффи вдруг снова навалилось ощущение собственного тела, ощущение разрывающего лёгкие дыхания и дрожащих от усталости мышц. А сильнее всего была боль, простреливающая тело от плеч через спину и вниз по правому бедру. И разливающаяся в руке. Баффи снова почувствовала на коже ледяной дождь; в уши ворвались окружающие её звуки… Демон с триумфом взревел и снова набросился на Баффи, что, конечно, её не удивило. Только на этот раз она не смогла дать отпор. Её избитое тело отказывалось преодолевать воздвигшиеся вокруг него стены боли. В последний момент Баффи умудрилась поднять руки и схватить тварь за горло, удерживая подальше от себя, но это было всё, на что она оказалась способна. И вряд ли ей удастся удерживать демона долго… * * * Спайк начал беспокоиться всерьёз. Похоже, глупая девчонка вознамерилась дать себя убить. И даже не попросила у него помощи. Чёртова заносчивая Истребительница. Надо было просто развернуться и уйти, позволив демону её прикончить. Обслужить её нахрен по полной… Вот только… он не мог. Хотя часть его хотела этого, в действительности Спайк не мог позволить Баффи умереть. Или мог? * * * Пальцы Баффи свело судорогой, мышцы рук и спины ныли от усилий, которые приходилось прикладывать, чтобы удерживать демона, а утомлённый мозг отказывался искать выход. Она не могла отпустить монстра – он тут же убьёт её. Одно хорошо – пока она держит демона за горло, тот не может подобраться ближе. Так что вопрос лишь в том, кто из них устанет раньше. Впрочем, учитывая, как у Баффи дрожали руки, не нужно было быть гением, чтобы догадаться, чем завершится этот бой. Тупиковая ситуация разрешилась, когда демон внезапно дёрнулся назад и вырвался из её хватки. И прежде чем Баффи успела среагировать, прежде чем она успела даже подумать о том, чтобы среагировать, монстр набросился на неё, взмахнув когтистой лапой… …и мир остановился. Кошмарный звук разрываемой плоти… Что-то теплое потекло по её левой руке, смешиваясь со струйками дождя… Это знакомое ощущение, когда тело уже знает, что ранено, но боль ещё не успела добраться от нервных окончаний до мозга… И агония. Подобная огненной волне, омывающей тело, поджигающей каждый нерв и опаляющей душу. «Не ожидала, что будет так больно», – успела подумать Баффи… а затем её глаза закрылись, и мир вокруг растворился. * * * Спайк был уже в движении. Он начал двигаться ещё в тот момент, когда в ночном воздухе разлился запах крови – резкий, с привкусом металла. И когда когти демона распороли левую руку Баффи от ключицы до запястья, Спайк метнулся вперёд, к монстру. Прежде Спайк бы остался на месте, чтобы в деталях полюбоваться на смерть Истребительницы. Возможно, он бы поаплодировал… или помог её врагу. Или атаковал бы демона, чтобы иметь возможность самому прервать её жизнь. Он так часто представлял себе этот момент, воображал, на что это может быть похоже – стоять над этой Истребительницей, пока её кровь заливает землю, а из её глаз уходит свет. Он мечтал об этом, как наяву отмечая каждый нюанс, каждый жест, каждое слово… Но ни разу не представлял себе, как ввязывается в драку, чтобы спасти её. Чтобы спасти Истребительницу. Твою мать. Одним стремительным ударом Спайк отбросил демона в сторону, прочь от Баффи. Он скользнул в вампирскую маску, чтобы использовать против монстра весь арсенал. Чтобы заставить того защищаться, чтобы тот держался подальше от неё… но затем демон двинул его в челюсть, и приоритеты резко сменились на то, чтобы хотя бы остаться в сознании. Проклятье, эта хрень оказалась сильной. Спайк уклонился от нового удара и отступил на шаг, гадая, что последует дальше. В здравом уме он ни за что бы не связался с такой здоровенной тварью. Ну, по крайней мере, без нормального подкрепления и/или кучи оружия. Да – тяжёлая артиллерия пришлась бы как нельзя кстати. И план. Особенно план. Например, смыться. У Спайка никогда не было моральных трудностей с тем, чтобы сбежать. Выжить, чтобы закончить бой в следующий раз или, в крайнем случае, вернуться чуть позже и ударить врага в спину, – вот его девиз. Ну, один из девизов. Спайк мог просто уйти – на своих ногах, пока была возможность. Вряд ли демон станет его преследовать. Вот только… – Грёбаный идиот, – вынес себе вердикт Спайк, снова бросаясь вперёд и награждая демона очередным ударом. – Хренов мягкосердечный недоумок, – продолжил он, сопровождая каждое слово новым выпадом. – Мало того, что ты заполучил себе в голову этот долбаный чип, из-за которого теперь опасен не больше, чем Дональд, мать его, Дак. Но нет, теперь ты ещё должен пойти и рискнуть своей дурацкой не-жизнью ради этой дурацкой Истребительницы. Просто великолепно! Ниже падать уже некуда! С другой стороны – было неплохо наконец-то сцепиться с кем-то, на ком можно выместить свое раздражение. Немного жестокости, чтобы спустить пар. Никому не могу навредить, значит? В какой-то момент Спайк поймал себя на том, что ухмыляется при виде шатающегося и отступающего под его натиском демона. Но затем тот двинул Спайка в солнечное сплетение… и ухмылка вампира поблекла. Спайка впечатало в землю с такой силой, будто его ударило грушей для сноса зданий. Тело окутало болью; мир превратился в чёртову карусель, и всё, на что Спайк был сейчас способен, – это держать глаза открытыми… только чтобы увидеть, как монстр тянется своими когтистыми лапами прямо к его голове. Когда демон ухватил его за голову… и начал её поворачивать, во рту у Спайка пересохло. Он почувствовал укол страха. Этот чёртов демон вознамерился оторвать нахрен его чёртову голову, да ещё и смеет ухмыляться при этом! Вот дерьмо. Спайк задёргался, отчаянно – и тщетно – пытаясь нашарить хоть что-нибудь, что можно было использовать как оружие, когда тварь внезапно замерла. На морде демона проступило удивлённое выражение – а затем его глаза закатились. Из уголка его пасти протянулась тонкая струйка крови… и демон рухнул. Прямо на Спайка. Что ж, это было неожиданно. И неприятно. Сперва неуверенно, потом с большим успехом Спайк толкнул тварь, спихивая её с себя, и дрожащими руками принялся ощупывать собственную шею, будто пытаясь убедиться, что голова по-прежнему на месте. Голова была на месте. Очень хорошо. Внимание Спайка привлекло какое-то движение, и он посмотрел вверх, смаргивая заливающий глаза дождь. Внезапно Спайк осознал, что над ним кто-то стоит, сжимая в окровавленной руке длинный серебряный нож. – Он мёртв? – спросила Баффи высоким дрожащим голосом. Затем её ноги подкосились, и она тоже рухнула на землю рядом со Спайком. Глава 3 Слепая фурия рукой узлистой Нить краткой жизни обрывает… Джон Мильтон Спайк не стал ловить её, чтобы не дать упасть. Даже не пытался. Когда Баффи рухнула на землю, он всё ещё лежал на спине, стараясь прогнать боль и надеясь, что мир наконец перестанет вращаться. Несколько мгновений Спайк, удивленно моргая, смотрел на Баффи, распростершуюся на мокрой траве, потом начал медленно вставать. Или, скорее, попытался встать. Это было больно. Кажется, последним ударом демон сломал ему несколько рёбер. Вообще-то, судя по ощущениям, тот сломал ему много рёбер. Проклятье. Спайк терпеть не мог сломанные кости. Обычно они болели как незнамо что. К тому же… у него были и другие поводы для беспокойства. Рёбра довольно скоро срастутся, но не в том случае, если демон придёт в себя и продолжит драку. А ещё была Истребительница, то ли мёртвая, то ли нет. То ли умирающая рядом с ним от кровопотери. Нет. Вот оно. Спайк слышал её сердцебиение сквозь шум дождя. Оно было слабым, но ровным. Она не умерла. И не умирает. Пока нет. На Спайка нахлынуло облегчение, смешанное с толикой раздражения – от очередного доказательства того, насколько ему не всё равно. Он волновался о ней, как бы ни старался этому противиться. – Чёртова Истребительница, – пробормотал Спайк и с болезненной гримасой поднялся на ноги, держась рукой за бок. – Это всё из-за тебя. Даже демона убить не можешь без того, чтобы самой не превратиться в отбивную. Не говоря уже обо мне. Пошатываясь, он подошёл к Баффи, наклонился и вытащил нож из её безвольной руки. Прищурившись, Спайк повернулся к демону и, приблизившись, пнул неподвижное тело, наслаждаясь глухим стуком от соприкосновения ботинка с чешуйчатой шкурой. – Что до тебя, – сообщил туше Спайк, поигрывая ножом, – то посмотрим, как тебе понравится вот это… С этими словами Спайк вновь наклонился и с большим наслаждением, смешанным с чувством жестокого удовлетворения, принялся отпиливать демону голову. * * * Это не заняло много времени. Прежде Спайк мог бы растянуть удовольствие, но сейчас его собственная голова была забита более важными вещами. Например, тем фактом, что у него на руках оказалась бесчувственная Истребительница. И тем, что сюда в любой момент может кто-нибудь прийти. Её друзья, скорее всего, поймут всё неправильно – а когда было по-другому? – и распылят его в мгновение ока. А его друзья… ну… знакомые… прочие создания ночи – неважно – могут попытаться прикончить Баффи. И его заодно, если встанет у них на пути. Кроме того, она всё ещё истекала кровью. Запах омывал Спайка, напоминая смесь мёда и клевера, – и наверняка приманивал сюда всех тварей в радиусе пяти миль. Кровь Истребительницы. Самый ценный приз для половины немёртвого населения Саннидейла. Ага, как же. На самом деле для всего немёртвого населения Саннидейла. Включая его самого. Спайк почувствовал, как при одной мысли о растекающейся перед ним вкуснейшей крови его клыки непроизвольно удлиняются. Он облизал губы… и покачал головой. Он не нуждался в «предупредительном звоночке» от чипа, чтобы перестать думать в этом направлении. Нет. Это было… Это было одно из тех чувств, над которыми он не осмеливался глубоко задумываться. Спайк посмотрел на бесчувственную Истребительницу. – Я должен бы оставить тебя здесь, – сказал он вслух. – Хреновых проблем от тебя больше, чем выгоды… Тем не менее, он, поморщившись, со вздохом выпрямился и подошёл к Баффи. Её сердцебиение по-прежнему было ровным, а кровотечение из ран на руке немного замедлилось. Но когда Спайк прижал ладонь к щеке девушки, её кожа оказалась ледяной, и она даже не шевельнулась от прикосновения. – Валяясь тут в таком виде, ты наверняка заработаешь какую-нибудь дурацкую пневмонию. И наверняка обвинишь в этом меня, – проворчал Спайк себе под нос и, стащив с себя плащ, обернул его вокруг хрупкой фигурки, а затем, стараясь не потревожить сломанные рёбра, нагнулся, чтобы поднять Баффи. Она была на удивление лёгкой. От Истребительницы всегда исходила такая сила, такая мощь, что Спайк совсем забыл, какая она на самом деле маленькая. Зато сейчас, когда её холодное тело безвольно обвисло в его руках, она выглядела почти… На самом деле Баффи выглядела так же, как и всегда. Только была без сознания. И истекала кровью. Её срочно надо было уносить отсюда. Тем не менее, на краткий миг Спайк позволил себе насладиться ощущением лежащей в его объятиях Истребительницы. Он сглотнул, затем выпрямился и, не обращая внимания на разлившуюся в правом боку жгучую боль, понёс девушку прочь. * * * Баффи видела сон. Она сидела в лодке, плывущей неведомо откуда и неведомо куда, ей в лицо долетали брызги волн, и каждое движение судна вызывало лёгкую тошноту. Кроме того, ей было холодно. И зверски болела рука, на которую упал гигантский тунец. И какого чёрта Джайлз танцевал с осьминогом? Ладно. Это уже не лезло ни в какие ворота. Пора было просыпаться. Но затем сон изменился, и Баффи оказалась под водой, во многих милях от поверхности; свет стремительно угасал. Здесь, во мраке, с ней было что-то ещё, нечто, схватившее её за лодыжки и пытающееся утянуть поглубже… Баффи отчаянно лягнула обеими ногами, стараясь выбраться обратно к свету, но безуспешно. Рыба – или какое-то другое существо – увернулось; холодная кожа существа прижималась к её коже, но Баффи не могла его разглядеть. Она вообще ничего не видела, кроме окружавшей её кромешной темноты. Потом и рыба куда-то исчезла, и Баффи осталась совсем одна. Во тьме. Её захлестнула паника, она замолотила руками… И попала в нечто твёрдое. Баффи резко распахнула глаза – и снова вокруг была только темнота. Внезапно ужас, охвативший её во сне, стал явью. Она была заперта во тьме, не могла видеть, не могла… – Чёрт побери, ты можешь не брыкаться? – раздался слегка сдавленный голос. – Я же пытаюсь помочь! Баффи замерла, от обрушившейся на неё реальности сердце заколотилось как бешеное. – С-спайк? – спросила она, не сумев скрыть слабую дрожь. – Нет, хренов Прекрасный Принц. А ты как думаешь? Баффи моргнула, прогоняя остатки сна. Мало-помалу она начала осознавать, где находится. Запах кожи с привкусом табачного дыма. Звук дождя. Холодные капли, стекающие по её лицу и шее. Она закутана во что-то плотное и мягкое – плащ Спайка, поправил внутренний голос, – а её щека покоится на чём-то прохладном и твёрдом. Ощущение движения… Спайк нес её. Баффи инстинктивно дёрнулась, и руки, обнимавшие её, сжались чуть сильнее. – Хочешь, чтобы я тебя уронил? – прошипел Спайк. Баффи снова замерла, но не из-за его слов. Из-за боли, которая прошивала её при каждом движении. Левая рука горела огнём, и она чувствовала стекающие по пальцам тёплые капли крови. Впервые Баффи была рада своей слепоте – ей очень не хотелось видеть, насколько серьёзна эта рана. Да и всё остальное вряд ли выглядело лучше – потому что болело вообще всё тело. Очень болело. Этот демон обошёлся с ней по-настоящему неласково. Демон… Баффи слегка напряглась, игнорируя немедленно отозвавшееся болью тело и тихое рычание нёсшего её вампира. – Он мёртв?– прерывающимся голосом спросила она, и нет, это было не от страха. Не от страха. И не от необходимости что-то делать с тем фактом, что она прижата к груди Спайка, в том время как последний тащит её бог знает куда… – Да, он мёртв, – ответил Спайк. – Ты уверен? Она практически почувствовала его ухмылку. – Абсолютно. Баффи нахмурилась, но решила не заострять на этом внимание. Облегчение обрушилось на неё, оставив после себя дрожь и слабость. Всё кончено. Демон мёртв. А она всё ещё жива. Она всё ещё жива. Ох. Не вполне уверенная, что она чувствует по этому поводу, Баффи принялась размышлять об остальном. Например, о том, что она в руках Спайка… и завёрнута в его плащ. Баффи передёрнуло. – Поставь меня на землю, – велела она, стараясь, чтобы голос звучал твёрдо. – Ну да, конечно. Чтобы ты свалилась, не сделав и трёх шагов. Ни за что. – Я могу идти… – Конечно можешь. – С этими словами Спайк передвинул левую руку, которой он обнимал Баффи за плечи, и сжал её левую руку чуть повыше локтя. Нет, Баффи не потеряла сознание, но была близка к тому. Боль превратилась в адскую муку, прокатившись до самых кончиков ногтей, и Баффи не сумела подавить сорвавшийся с губ всхлип. На секунду мир качнулся, и она смутно осознала, что чип Спайка отреагировал на его действия. Спайк пошатнулся, затем выпрямился и продолжил путь. «Так тебе и надо», – невнятно подумала она. – Уверен, ты можешь идти, Истребительница, – сказал Спайк: в его голосе слышался отзвук недавней боли. – Можешь пробежать чёртов марафон. Тогда я просто оставлю тебя здесь. Позволю добираться домой самостоятельно. – Так почему же не оставляешь? – устало и невыразительно спросила Баффи, измученная причиняемыми раной страданиями. – Почему ты вообще мне помогаешь? Почему не позволил демону убить меня? Спайк не ответил. Вместо этого он, после недолгого молчания, коротко сообщил: – Мы пришли. – Куда? – прошептала Баффи. Боль в руке начала стихать, совсем чуть-чуть. Но недостаточно. Даже близко не. – Ко мне. Ощущения нахлынули на неё. Нет дождя. Влажная земля. Тяжесть древности. Маленькое закрытое помещение. Склеп Спайка. Он сказал правду. Нечто, сидевшее глубоко внутри неё, растворилось – какое-то напряжение, о присутствии которого она и не подозревала, пока оно не исчезло. Она знала, где находится. Вместе с этим знанием пришло облегчение – и её охватила дрожь, тело билось в конвульсиях в плену плаща Спайка. Баффи знала, что это не из-за ран или холода. Это было… на неё просто обрушилось всё и сразу. Запоздалая реакция после битвы с демоном. Вероятно, шок. Изумление, что она до сих пор жива – более или менее. И… и что-то ещё. Баффи почувствовала, как руки Спайка на миг сжались… а затем он без предупреждения отпустил её. Баффи напряглась, ожидая удара о землю, но вместо этого её очень аккуратно положили на крышку саркофага, стоявшего, как она помнила, в середине склепа. Спайк усадил её… и Баффи немедленно начала заваливаться набок и упёрлась в крышку здоровой рукой, с трудом удерживая себя в вертикальном положении – слабая, оглушённая, слепая и дрожащая, как осиновый лист. Но сидящая. Ура Баффи. – С тобой всё в порядке? – Баффи услышала щелчок спички, затем до неё донёсся запах гари. Она поёрзала, пытаясь найти положение, при котором рука не будет болеть так сильно. – Да, – решительно ответила она, опустив голову, чтобы Спайк не мог разглядеть её глаза, и отчаянно желая, чтобы дрожь, наконец, прошла. – Со мной всё будет нормально. – Уверена? – Да. – Хорошо. – И Спайк схватил её, крепко стиснув оба запястья и не обращая внимания на то, как она напряглась, когда его пальцы сомкнулись на её левой руке. – Тогда не хочешь ли ты просветить меня, какого черта всё это значит? – В его голосе отчётливо слышалась ярость, и Баффи откинулась назад, стараясь высвободиться. – Отпусти меня! Вампир пропустил её требование мимо ушей, лишь сильнее сжав пальцы. – Ты пыталась позволить убить себя? Потому что если так, то могла бы предупредить меня заранее, чтобы в будущем я не утруждал себя спасением твоей чёртовой жизни. В этот момент что-то внутри неё сломалось. Позднее Баффи пришла к выводу, что просто навалилось слишком много всего. Её слепота, битва, всё, что случилось после… Она наконец дошла до точки. До соломинки, которая сломала спину Истребительницы. Собрав, возможно, последние остатки сил, Баффи вывернулась из хватки вампира, грубо отпихнув его кулаком, соскользнула с саркофага и встала. Ноги держали её… пока. – Я не просила меня спасать! – Голос Баффи сорвался от переполнявших её эмоций. Она махнула правой рукой в отчаянной жажде сразиться с кем-нибудь… с кем угодно. С кем-то, кого она сможет по-настоящему сокрушить, кем-то, кого она сможет вколачивать в пыль, пока он сам не станет пылью… Ярость потоками струилась сквозь неё, унося боль и воспоминания, оставляя за собой только злость. Чистую, незапятнанную злость. Баффи ударила снова. – Я бы и сама прекрасно справилась. Если бы ты не вмешался, я бы… * * * Спайк с лёгкостью уклонился и опять шагнул вперёд, жёстко впечатывая Истребительницу в стенку саркофага и прижимая её бёдра своими. Он поймал её запястья и завёл их ей за спину, удерживая одной рукой. Затем другой рукой схватил её за волосы и потянул назад, заставляя запрокинуть голову, открывая доступ к горлу. Баффи дёрнулась, но Спайк держал крепко и придвинулся ещё ближе, так что теперь прижимался к ней всем телом. – …была мертва, – с угрозой сказал Спайк прямо ей в ухо, прислушиваясь к пульсу, который бился в венке у неё под кожей. – Смерть – вот что бы случилось с тобой, если бы я не вмешался. В чем дело, Истребительница? Священный долг в конце концов доконал тебя? Попробовала жажду смерти на вкус и захотела большего? Скажи только слово, детка, и, с чипом или без него, я всё ещё… – Спайк оборвал себя. То, о чём мозг сигнализировал ему уже несколько минут, наконец начало доходить. Истребительница по-прежнему старалась высвободиться, хотя теперь уже вяло. Её сердце билось, как пойманная птичка, тело сотрясала дрожь, и явно не только холод был тому причиной. Но не это остановило его. Нет, это были её глаза. Они были совершенно, абсолютно пусты. Они не смотрели на него, не следили за каждым его движением. Как будто… Спайк резко отпустил её и потрясённо отшатнулся. Слепа? Должно быть, последнее слово он сказал вслух, потому что плечи Баффи поникли, весь боевой запал покинул её. Она прислонилась спиной к саркофагу, словно тот был единственным, что пока ещё удерживало её на ногах, и опустила голову, уходя от взгляда Спайка. После длительного молчания Баффи устало ответила: – Да, я слепа. Теперь ты счастлив? Глава 4 Перед глазами – враг, проклятый призрак Смерть…* Джон Мильтон – Да, я слепа. Теперь ты счастлив? – В этот момент у Баффи подломились колени, и она сползла по мраморной гробнице на пол. Вздрогнув, она откинула голову назад и закрыла глаза – в ожидании. Воцарилась тишина. Спайк не шевелился. Прошло еще несколько секунд, и тишина стала слишком невыносимой для истрёпанных нервов Баффи. – Ну? – спросила она напряжённо. – Ничего не собираешься мне сказать? – Сказать что? – у Спайка был странный голос. Какой-то безжизненный. – Не знаю. Что-нибудь остроумное. Может, как этот факт сделал твой век. Не знаю… – голос Баффи прервался, и она слегка поёжилась, поудобнее устраивая левую руку на бедре и мечтая, чтобы боль, которая волнами окатывала её тело, исчезла хотя бы на время. Мечтая, чтобы он исчез… – Как? – внезапный вопрос Спайка вернул её в реальность. Баффи не стала притворяться, будто не понимает, о чём речь. – Демон, плюющийся кислотой. Я уклонилась вправо, когда надо было уходить влево. Конец истории. – Когда? Что-то он был немногословен. Непривычно немногословен. – В прошлый вторник. И нет, с этим ничего нельзя поделать. Я ослепла. На всю жизнь. Какой бы короткой она ни была. – На сей раз её ответ был пропитан горечью. Баффи слышала, как Спайк пошевелился, почувствовала его шаги по утрамбованной земле и приготовилась… нет, не к сочувствию. Она не ждала от Спайка сочувствия – несмотря на тот случай на крыльце её дома неделю назад, когда он был… когда он был ласков. Нет. Прямо сейчас она бы не вынесла ещё ласки. Она и так получила её более чем достаточно от друзей и семьи, и это убивало её. Оскорбления, угрозы, демонов, пытающихся её убить, – это она вынести могла. Но не ласку. Не сейчас. И не от него. Баффи открыла глаза – хотя разницы особой не ощутила – и расправила плечи. – И не смей говорить, как тебе жаль, потому что я тебе не поверю, – прошипела она. Последовала новая долгая пауза. – Вообще-то я собирался сказать, что ты мне залила кровью весь чёртов плащ. Ой. Баффи провела рукой по мягкой коже. На мгновение она сжала пальцами обшлаг, затем принялась с упорством стаскивать с себя плащ, стараясь не тревожить левую руку. Ещё через секунду Баффи ощутила прикосновение рук, помогающих ей избавиться от вещи. – Всегда надеялся, что однажды буду помогать тебе раздеться, – насмешливо сообщил Спайк. Баффи попыталась оттолкнуть его руки, но безуспешно. – Только в твоих фантазиях, – пробормотала она. – Ага, – выдохнул Спайк так тихо, что она едва расслышала. А потом он снял плащ, вызвав новую волну боли, и Баффи решила, что ей показалось. – Можешь встать? – мягко, но безразлично спросил Спайк, как будто ему было наплевать, каков будет ответ. Наверное, так оно и было. Баффи нахмурилась и покачала головой, даже не стараясь подняться. Она знала, что не сможет. Головокружение усилилось, и озноб тоже. Ей было так холодно, будто она превратилась в ледышку. Баффи – Снежная Истребительница. Смешно. Она смутно осознала, что больше не чувствует пол под собой, а мир начинает отдаляться и исчезать. Кровопотеря и шок, промелькнуло в её голове… но на самом деле Баффи было всё равно. Может быть, вот оно. Вот как она умрёт – не в бою, как всегда полагала, а истекая кровью в склепе у Спайка, – и в этом была ирония, выводящая само понятие иронии на новый уровень. Хотя, возможно, это не так уж плохо. Баффи не думала, что у неё хватит духу попробовать снова. Если всё не закончится этой ночью… Глаза Баффи начали закрываться сами собой. Звонкая пощёчина прогнала забытье, в которое она начала погружаться, и Баффи снова резко открыла глаза. Её без предупреждения вздёрнули на ноги и грубо усадили на крышку саркофага. Баффи задохнулась, сжавшись от боли в щеке, которая ненадолго затмила даже боль в руке. – Ай! Какого?.. – начала она, но Спайк перебил её. – Знаешь, ты просто невероятно… жалкая. Боже, ещё немного великодушия и самопожертвования – и меня стошнит. – Что… – попыталась она снова, но вампир проигнорировал, вместо этого толкнув её, так что Баффи упала спиной вперёд, распластавшись на саркофаге. – Просто заткнись и лежи смирно, – велел Спайк. Его голос едва ли не вибрировал от ярости, и на миг туман в голове Баффи рассеялся. С чипом или без чипа, но Спайк по-прежнему был опасен. Всегда был. Баффи застыла, ощутив, что он подошел ближе… но Спайк, по-видимому, обогнул гробницу и направился вглубь склепа, где принялся в чём-то рыться. Потом он вернулся к ней, и Баффи вновь напряглась, в тысячный раз изнывая от потребности видеть, что происходит. – Если ты надеешься истечь тут кровью, выбрось это из головы. Я не хочу, чтобы твоя скуби-банда распылила меня за то, что я позволил тебе умереть. А еще я точно не хочу, чтобы новая Истребительница заявилась сюда ради мести и истребления бедного Спайка – не тогда, когда я таскаю в башке этот гребаный чип, как какая-то лабораторная крыса. – Ну так выстави меня под дождь и умой руки, – тихо сказала Баффи. – Не искушай меня. Нет, я собираюсь подлатать тебя – только чтобы ты не залила мне кровью весь пол, – а потом отведу домой, где сдам с рук на руки и избавлюсь от этой проблемы. Пусть с тобой возится кто-нибудь другой. Кто угодно. – Нет! – Баффи попыталась сесть, но вампир легко уложил ее обратно. – Спайк, ты не понимаешь… – Разве? – Он потянулся к воротнику ее рубашки и расстегнул верхнюю пуговицу. – Прежде чем ты поделишься своими грандиозными идеями, я сниму это и смогу полностью зафиксировать твои руки. Так что не возбуждайся. – Как будто это могло бы меня возбудить. Слушай, ты не знаешь… Спайк расстегнул следующую пуговицу, и еще одну, распахивая ее рубашку. Баффи сжалась, задрожав еще сильнее, когда ее обнаженную кожу обдало холодом. – Как насчет того, чтобы я сказал тебе, что я знаю, – ответил Спайк, протаскивая её правую руку сквозь рукав. – Например, как ты наверняка провела последние несколько дней в раздумьях о том, что миру нужна Истребительница, новая Избранная, мать её, Страдалица. А куда же денется предыдущая? Ставлю два к одному, что ей придётся погибнуть. – Он высвободил правую руку Баффи и перешёл к левой. – Так что наша героическая Баффи решила пойти и позволить себя убить, чтобы следующая Истребительница была призвана с миссией бороться с силами зла, бла-бла-бла. Ну как, я угадал? Баффи ничего не ответила. Отчасти потому, что Спайк был прав, отчасти потому, что было слишком больно, и всё, что оставалось, это стиснуть зубы, чтобы не закричать, – и отчасти потому, что её очень тревожило, что Спайк её раздевает. Это было более чем странно, учитывая, что ей было дико больно, она промёрзла до мозга костей и едва ли не теряла сознание. Какого хрена вообще с ней творится? Пальцы Спайка пробежались по её голому животу, и Баффи резко втянула воздух, но затем отогнала прочь все дикие мысли и сосредоточилась на том, чтобы не отключиться. Спайк продолжал говорить. – Уверен, ты всё спланировала, – заметил он с сарказмом. – Написала всем скубисам трогательные маленькие прощальные записки. Возможно, в последний раз переспала со своим парнем, а потом отправилась на охоту за демоном. Верно? Баффи захлестнул гнев, и на короткое мгновение она забыла обо всём на свете. Почему именно Спайк всегда читает её, как открытую книгу? Почему она может одурачить кого угодно, кроме него? Его – никогда. Так нечестно… – Ну так я прав? Ох, обожаю кружевное бельё, – добавил Спайк почти бездумно, когда закончил вытаскивать её раненую руку из рукава и кинул окровавленную рубашку на пол. Баффи не ответила. Просто не могла. Внезапная вспышка боли в руке была невыносима, и она почувствовала, как её тянет всё глубже и глубже в смутные тени. «Только не обморок, – в отчаянии подумала Баффи. – Я не хочу…» Но её попытки уцепиться за реальность ни к чему не привели. На долю секунды ей показалось, будто кто-то нежно коснулся её волос – Спайк? – а потом исчезло и это, и она осталась одна в темноте. Снова. ___________________________________________ * В официальном переводе А. А. Штейнберга данная строчка звучит как «Но сын — мой враг, проклятый призрак Смерть». Я немного изменила её, сделав ближе к оригиналу и теме фика (прим. перев.). Глава 5 Крылатый Купидон – божок слепой… Уильям Шекспир Когда Спайк увидел, что Баффи потеряла сознание, внутри него что-то перевернулось. Он невольно протянул руку и коснулся её волос, но быстро отпрянул, будто обжёгшись. «Просто сделай это поскорее, – сказал он себе, – пока она в отключке». Спайк знал, как быстро излечиваются Истребительницы даже от самых серьёзных ран, и не хотел, чтобы Баффи очнулась и инстинктивно попыталась убить его, прежде чем он закончит. А ещё так она не чувствовала боли… Отмахнувшись от парадоксальности самой мысли о вампире, желающем уберечь Истребительницу от боли, Спайк отмотал немного бинта и подошёл к Баффи. Он начал подготавливать небольшие кусочки, отрывая ровно столько, чтобы остатков хватило на перевязку. «Никогда не думал, что бинт пригодится для неё», – мрачно подумал Спайк. Не откладывая дело в долгий ящик, он взял ближайшую бутылку с виски, зубами вытащил пробку и обильно полил раны Баффи. Та шевельнулась и застонала, когда обжигающая жидкость потекла по её обнажённым руке и плечу, смывая большую часть крови и позволяя Спайку как следует разглядеть повреждения. Мгновение он просто смотрел на них. Три глубоких параллельных разреза протянулись по всей длине руки, начинаясь возле ключицы и заканчиваясь прямо над запястьем; ещё один небольшой порез пересекал тыльную сторону левой кисти. Стоило ему увидеть, как кровь снова проступает на ранах… и в нём неконтролируемо пробудилась жажда крови, поднимаясь подобно приливной волне, застилая глаза и обостряя все прочие чувства. Клыки Спайка непроизвольно удлинились, когда до него дошла сама суть ситуации. Истребительница была тут, лежала без сознания, совершенно беспомощная, её кровь стекала по стенке саркофага, распространяя по склепу манящий аромат. Это было именно то, о чём он всегда мечтал, всё, чего он хотел с тех пор, как впервые приехал в Саннидейл. Погрузить зубы в её тело, ощутить, как она трепещет, пока он высасывает из неё жизнь, шагнуть за грань тьмы, стискивая её в руках. Как это было бы просто. Достаточно наклониться и начать пить, погрузить клыки в совершенство её шеи и… Вот только… он не мог. Хотя сама суть его существа умоляла взять её, хотя его тело корчилось от жестокой жажды… он не мог. Что-то глубоко внутри ему не позволяло. И это был не чип. Спайк потряс головой, пытаясь вернуть лицу человеческие черты, пытаясь избавиться от жажды крови. В этот момент Баффи шевельнулась, повернув голову набок и открыв ещё больший доступ к горлу. Спайк сглотнул и облизнул клыки. С другой стороны, он мог бы просто попробовать. Совсем чуть-чуть. Он хотел, нет, нуждался в этом так долго, и это ей не повредит, ни капельки… Не в силах противиться жажде, Спайк медленно потянулся вперёд, потерявшись в запахе её крови… …и закричал от пронзившей его острой боли. Спайк отпрыгнул назад, едва не упав, и обхватил голову руками. Его вожделение и голод мгновенно превратились в ярость. И, как уже бывало прежде, самоконтроль затрещал по швам. Так просто было отдаться на волю гнева, который пожирал его всякий раз, когда он думал о чипе в своей голове, так просто было бороться, пока тот не убьёт его… Но он не станет. Он не станет. Нет, он будет выше этого, сильнее этого. Он не доставит им такого удовольствия. Кроме того, следовало подумать об Истребительнице. Он был нужен ей. Содрогаясь, Спайк привалился к гробнице и, опершись руками на крышку, закрыл глаза и сжал кулаки. Он ждал. В конце концов клыки втянулись, и жажда отступила. Немного. Но достаточно. Уже почти совсем не дрожащими руками он плеснул на раны Баффи ещё чуток виски и принялся накладывать на её запястье повязку, пытаясь занять мозг… посторонними мыслями. Баффи повезло, что демон пропорол заднюю сторону руки, решил Спайк, делая виток бинта за витком. Кипевшие в нём эмоции наконец начали стихать. Если бы монстр задел запястье с другой стороны и повредил вены… Ну, она умерла бы сразу. Конец истории. Или истекла бы кровью под дождём. При мысли об этом сердце Спайка сжалось, его тело пронзила дрожь совсем иного рода – и на сей раз это не имело ничего общего с чипом в голове. Он взглянул на пепельно-бледное лицо Баффи и стиснул зубы. Она была так прекрасна, так беспомощна, так… «Так, будто с минуты на минуту сядет и разобьёт эту бутылку о твою дурную голову», – подумал Спайк, насмехаясь над собой. Истребительница была так же хрупка и ранима, как дикая кошка. Злобная, раздражённая дикая кошка. За исключением того… За исключением того, что она была слепа. И настроена на самоубийство, или близко к тому – без разницы. Железный обруч вокруг сердца Спайка сжался ещё сильнее. Баффи пришла сюда, чтобы умереть, и как только она очнётся, то, возможно, немедленно вернётся обратно в ночь, чтобы довершить начатое… если только он что-нибудь не предпримет. Но что? На секунду сюрреалистичный – и невероятно эротичный – образ Баффи, закованной в цепи и удерживаемой в них, пока не придёт в себя, показался Спайку чертовски привлекательным… с какой стороны ни взгляни. Тем не менее, он отверг эту идею. Это было бы приятно, но вряд ли особо практично. Баффи разбила бы цепи и распылила его. Её друзья явились бы и распылили его. Кто-нибудь явился бы и распылил его. Без сомнений. Какой бы вариант он не прокручивал в голове, любой сценарий заканчивался превращением его в большую кучу пепла. Спайк посмотрел на Баффи, невольно цепляясь взглядом за гладкую кожу, кружевной бюстгальтер, кровь, пульсирующую в тонкой венке на бледном горле… и сглотнул. «Хотя, в конечном итоге, может быть и хуже», – нервно подумал он. * * * Спайк закрепил повязку и отошёл, дабы полюбоваться на дело рук своих. Истребительница выглядела куда лучше – и чуть менее дразняще – теперь, когда не заливала кровью все вокруг. Само собой, он без раздумий укусил бы её… если б мог. Но он не мог, так что приходилось думать о чём-нибудь еще. Например, о том, что ему с ней делать. «Я не могу просто отпустить её», – думал Спайк. Не этой ночью. Если дойдёт до этого, лучше уж он в самом деле прикует её. Одна, слепая – у неё не будет шансов. Отличная закуска для первого же встречного урода. И если даже тот не получит её на обед, то следующий уж точно. Кроме того, Спайк не мог вернуть её так называемым друзьям или в лоно семьи. Они уже доказали, что не могут присмотреть за ней, не могут защитить от себя самой. Придурки. Нет, если он вернёт её им, все закончится её смертью. Может, не в этот раз, но скоро. Он должен был что-то предпринять. К сожалению, ничего выдающегося на ум не приходило. Спайк вздохнул и выпрямился, поморщившись от боли, прострелившей правый бок, обошел саркофаг, поднял свой кожаный плащ и критически осмотрел его. Слева подкладка была покрыта запёкшейся кровью. Ну, это всё, что у него было, так что пришлось довольствоваться этим. С его удачей не хватало только Баффи подхватить пневмонию – после всех его усилий. Двигаясь скованно, чтобы не разбередить рану на боку, он достал одну из своих сменных чёрных рубашек, вернулся к гробнице и склонился над Истребительницей. На её лицо вернулись краски, но кожа по-прежнему была ледяной. С очередным вздохом Спайк принялся просовывать её неподвижные руки в рукава своей рубашки, стараясь не потревожить раны. «Надеюсь, ты оценишь это, когда очнёшься», – сварливо подумал он. * * * Баффи вновь снился сон. Она по-прежнему была под водой, но почему-то на этот раз тьма и холод пугали её меньше. Возможно, потому что она чувствовала, что не одинока. Кто-то ещё был с ней в темноте, кто-то, кто не желал ей зла. Баффи не знала, откуда ей это известно. Она просто знала. Баффи нерешительно протянула руку – и море ответило ей. Оно было извечным. Могущественным. Нечеловеческим. И… доброжелательным. Впервые за очень долгое время она чувствовала себя в безопасности. Защищённой. Как будто она просто могла завернуться в воду и… …и что-то было над ней. Баффи открыла глаза и посмотрела вверх. Свет смутно сиял в отдалении – слабый золотистый отблеск в нескольких милях над головой. Она нахмурилась. Ей следует достичь его? Слишком далеко, она ни за что не сумеет. Она скорее утонет ещё глубже… В тот миг, когда эта мысль проникла в мозг, Баффи внезапно ощутила острую потребность в глотке воздуха. Её пронзил страх. Она не принадлежала этому месту. Она должна была подняться к поверхности… или умереть. Сражаясь с всё возрастающей паникой, Баффи поплыла вверх, не отводя глаз от далекого света. Она ощутила вокруг себя концентрацию, заботу – и что-то ещё – совсем близко, но проигнорировала это. Это не имело значения. Ничто не имело. Лишь бы добраться до поверхности… Свет был слишком далеко. Она не доплывёт. Лёгкие уже горели, сердце бухало в груди, руки и ноги ослабели. И вернулось глубинное течение, которое вновь засасывало её вниз, не давая сбежать. Баффи забилась изо всех сил, рискнув посмотреть во тьму под собой. Та была могущественна и бесконечна, и Баффи знала, что если сдастся, то пропадёт. Навсегда. В последнем отчаянном усилии она перекатилась набок, вырвавшись из захвата этого существа, и… …и с глухим ударом приземлилась на твёрдую поверхность. Она ничего не видела во тьме, но ощущала, что кто-то – что-то – стоит над ней. «Вампир!» – завопило Истребительское чутьё… и её тело затопил адреналин. В мгновение ока она подобрала под себя ноги и вскочила, смутно обеспокоенная болью в левой руке. Вампир шагнул к ней… и Истребительница вступила в битву за собственную жизнь. Глава 6 Небеса – лишь виденье испитых страстей, Преисподняя – тени угасших страстей.* Омар Хайям Всё случилось очень быстро. Спайк едва успел склониться над Баффи, чтобы укрыть её плащом, – и вдруг она отпрянула от него, скатываясь с гробницы… а в следующий миг Спайк уже оказался распростёртым на полу посреди склепа, куда его отшвырнуло. И сверху на нём сидела весьма разозлённая – и опасная – Истребительница. Всё ещё слегка оглушённый, Спайк посмотрел в незрячие глаза Баффи. Она уселась ему на грудь, прижимая к земле, и автоматически потянулась за оружием. На её лице не было ни грамма узнавания, ни единого признака, что она вообще понимает, где находится и на кого напала. В глубине глаз Баффи пылало нечто первобытное и яростное… …нечто знакомое Спайку. И демон внутри него радостно вырвался на свободу. Ему пришлось действовать без раздумий, поскольку Баффи, почти беззвучно взрыкнув, двинула его кулаком. Спайк блокировал удар, затем, приподнявшись, скинул её с себя, и всё закончилось тем, что они начали кататься по полу, крепко вцепившись друг в друга. Какая-то часть вампира вовсю наслаждалась происходящим, даже несмотря на то, что сломанные рёбра напоминали о себе при каждом движении. Тело Баффи, прижатое к его телу… держать Истребительницу в объятиях, пусть и при таких обстоятельствах… это было, наверное, наиболее близко к его представлению о райском блаженстве. А другая часть волновалась за раны Баффи. Но потом, когда та снова оказалась сверху, прижимаясь определённым участком своего тела к определённому участку его тела… Спайк велел второй части валить к чёртовой матери. Они докатились до саркофага и врезались в него с такой силой, что удар ошеломил их обоих. На сей раз сверху был Спайк; воспользовавшись секундной заминкой Истребительницы, он стремительно поймал её запястья и прижал к полу. Баффи молча и яростно сопротивлялась, но, придавленная его телом, не могла найти опору, чтобы освободиться. Наконец, целую вечность спустя, она затихла, дыша, будто загнанная лошадь. Последовала долгая пауза, а потом на лице Баффи возникла эмоция, которую Спайку не удалось распознать… …и всё изменилось. Двигаясь нарочито медленно, Баффи слегка выгнулась. И этого оказалось достаточно. Спайка охватил огонь. Ну, по крайней мере, ощущения были схожи. Страсть опалила его подобно адскому пламени, отзываясь на внезапно изменившееся поведение Баффи, и воздух вокруг них начал потрескивать от напряжения. Баффи тоже это чувствовала. Прекратив бороться, она посмотрела на него невидящим взглядом и провела языком по нижней губе. Спайк застонал. Баффи медленно подняла согнутые в коленях ноги, прижавшись к нему внутренней стороной бёдер, и Спайк не выдержал. Самоконтроль полностью улетучился. Спайк наклонился и прижался губами к её губам, грубо раздвигая их языком. Секунду спустя он отпустил левую руку Баффи и зарылся ей в волосы, откидывая её голову назад и углубляя поцелуй. Когда язык Баффи переплёлся сего собственным, Спайк отстранённо подумал, что теперь умрёт счастливым. Даже если завтра он превратится в пыль – всё равно будет счастлив. Свободной рукой Баффи гладила его по спине, прижимая к себе ещё сильнее, извивалась под ним, тёрлась бёдрами о его бёдра. «Очень счастливым…» Вот тогда-то Спайк и встревожился. Сперва смутно, затем всё более и более отчётливо он начал осознавать, что ему в спину кое-что упирается. Кое-что острое. Туман в голове рассеялся, и Спайк сообразил, что это такое. Деревянный кол. Вот дерьмо. Спайк резко прервал поцелуй и чуть отодвинулся, чтобы посмотреть на Истребительницу. Та в свою очередь смотрела на него невидящим взглядом; её губы слегка припухли от поцелуев, и в глазах до сих пор полыхали отголоски страсти… но рука, приставившая кол к его спине, оставалась неподвижной, а под страстью скрывался лёд… Спайк оцепенел. И вспомнил. После драки с демоном он подобрал кол и сунул в карман плаща. Баффи была закутана в плащ. То есть она была вооружена. И слепа. И сбита с толку. И чрезвычайно раздражена тем, что он ей наговорил. Твою мать. Какое-то время они не шевелились, потом Спайк сглотнул и осторожно сказал: – Ты не хочешь этого делать, лапушка. Я помог тебе, не забыла?– Баффи нахмурилась, будто припоминая, но не вполне успешно. Тогда он попробовал снова: – Помнишь демона? На кладбище? Я помог тебе убить его. – И добавил ещё более мягко: – Я спас тебе жизнь. Принёс сюда и обработал руку. Баффи нахмурилась сильнее и слегка подвигала левой рукой, словно проверяя его слова. От ощущения скользящего по спине кола у Спайка пересохло во рту, по телу пробежала волна неконтролируемой дрожи. Баффи почувствовала это и встретилась с ним глазами, хотя и не могла ничего видеть. Теперь на её лице читались растерянность и странное смущение, как будто она до сих пор спала. Но Спайк был уверен, что сумел до неё достучаться. Главное – продолжать говорить… – Ну же, Баффи. Опусти кол, дорогуша. * * * Баффи. Звук собственного имени наконец привел её в сознание. Когда она вырвалась из сна в первый раз, то… словно бы не проснулась по-настоящему. Или словно бы её тело действовало на автопилоте. Она осознавала, что делает, но отрешённо, как если бы кто-то другой – или что-то другое – дёргало за ниточки. Что-то первобытное и жестокое. Что-то, с чем она уже встречалась, и тоже во сне. Истребительница. Первая Истребительница. Баффи с трудом подавила дрожь. Нет. Не думать об этом. Сосредоточиться на здесь и сейчас, а не на что, если. Вот чему её учил Джайлз. Концентрироваться на том, что она может видеть… слышать… ощущать, а об остальном беспокоиться позже. Ладно. Что она видит? Ничего. Что она слышит? Своё собственное тяжёлое дыхание и колотящееся сердце. Что ощущает? Плотную, утрамбованную землю под собой. И… кого-то, лежащего на ней. Полностью. Спайк. Это осознание вызвало шок, будто ей за шиворот вылили холодной воды, и последние клочья тумана в голове Баффи внезапно рассеялись. Спайк лежал на ней, прижимаясь всем телом, одну руку запустив ей в волосы, а пальцы другой переплетя с её собственными пальцами. Она крепко обвивала его талию ногами, и… Ой. Возбужденный Спайк. Очень возбужденный Спайк. И на неё нахлынули воспоминания… Он поцеловал её. И она вернула поцелуй. С энтузиазмом. И с языком. Она поцеловала его. Поцеловала Спайка. Баффи моргнула. Боже, о чём она только думала? И с какой стати она всё ещё лежит под ним и ничего не делает? Ну, на первый вопрос Баффи ответить не могла, поэтому можно было сразу перейти ко второму. Она выпятила подбородок и как можно твёрже велела: – Слезь с меня. Баффи почувствовала, что вампир немного расслабился, – нет! Это всё неправильно. Никакого расслабления, когда лежишь на Баффи, быть не должно! – а затем чуть наклонился и насмешливо ответил: – С удовольствием бы слез, лапушка, но, на случай, если ты не заметила, ты сама меня удерживаешь. Это было правдой. Она по-прежнему обвивала Спайка ногами, а её левая рука покоилась у него на спине, прижимая его ближе – и прижимая к нему кол. Спайк шевельнулся, возвращая внимание Баффи к нижней половине его тела. – Ты собираешься это использовать? – спросил он. – Потому что если нет, то я могу найти твоей руке куда лучшее применение… Это сработало. Баффи спихнула его с себя, одновременно торопливо выпутываясь из его объятий. Затем она с трудом приняла сидячее положение и переложила кол в правую руку, поморщившись от боли в левой. – Ты свинья, Спайк, – прошипела она. – Проклятье, держись от меня подальше. Она практически видела проступающую на его лице ехидную ухмылку. – Эй, это же ты засунула мне свой язык едва ли не в глотку! Не то чтобы я возражал, кстати, просто хотелось бы внести ясность в то, кто с кем что делал… Ага, точно. – Ты первый поцеловал меня! – с яростью заявила Баффи. – Ну… да. – Пауза. – Так значит, ты всё помнишь? Вес его тела на ней… его губы на её губах, жёсткие и твёрдые… шершавые; пожирающая её страсть… О, да. Она помнила это. Всё это. И это неимоверно тревожило её. Спайк? Желать и нуждаться в Спайке? Как же так? У неё есть парень. И её никоим образом, даже отдалённо не тянет к Спайку. Просто. Никоим. Образом. В конце концов Баффи нашла спасение в отрицании. – Я не намерена обсуждать это, – решительно сказала она, пытаясь успокоить хаотично мечущиеся мысли. – На самом деле, я даже не намерена думать об этом. Никогда в жизни. Этого вообще не было. – Отлично. – Баффи услышала, как Спайк поднялся и подошёл к ней. – Я собираюсь помочь тебе встать. Не проткни меня. – Она ошибается или в его голосе действительно проскользнули нотки гнева? Но затем Спайк взял её за руки и потянул вверх… и все мысли о том, что произошло между ними, растворились под натиском боли. Правда, теперь болело меньше, осознала Баффи – хоть и ненамного. Рука как будто… ну, как будто побывала в когтях демона. Баффи чувствовала, что та была забинтована, да и кровотечение остановилось, но всё равно при малейшем движении по телу прокатывались волны боли. На секунду мир закружился, и Баффи пошатнулась. Если бы не слепота, у неё перед глазами наверняка заплясали бы чёрные точки. Невзирая на все усилия, колени начали предательски подгибаться. * * * Спайк заметил, что Истребительница начала падать… и, ругнувшись про себя, поймал её, крепко прижав к груди. «Почему я? – думал он, обнимая Баффи. – Чёрт побери, почему мне не всё равно?» Прежний Спайк просто позволил бы ей упасть. Проклятье, да прежний Спайк никогда бы и не оказался в подобной ситуации, начнём с этого. На мгновение он испытал тоску по старым временам, до «Инициативы», до имплантата в голове, до приезда в Саннидейл… Он был тогда так счастлив с Дру, сеял хаос по всему миру, делал что хотел, когда хотел… с кем хотел. Однако теперь…теперь он дошёл до этого. Живёт на свиной крови. Ночь за ночью таскается по пятам за Истребительницей, чтобы увидеть её хотя бы мельком. Рискует ради неё своей не-жизнью и здоровьем. И… Блядь. Кого он обманывает? Ему достаточно просто быть тут, держа её, чтобы она не разбила свое глупое истребительское личико. Достаточно знать, что нужен ей, хотя бы сейчас. Что до поцелуя… В нём было что-то, что-то настоящее, и неважно, как усердно Баффи старается это отрицать. Они оба испытали этот жар. Это было пламя и солнце, всё… О боже. Стихи. Он уже начал думать стихами. Это было… Он был… Чертовки жалок. ___________________________________________ * Оригинальная цитата взята из рубаи в переводе Э. Фитцджеральда, которая у него значится под номером 67 и полностью выглядит так: Heav'n but the Vision of fulfill'd Desire And Hell the Shadow from a Soul on fire Cast on the Darkness into which Ourselves So late emerged from, shall so soon expire Полный текст моего перевода: Небеса – лишь виденье испитых страстей, Преисподняя – тени угасших страстей. Дверь души перед тьмой открываем мы сами – Быстро в мир приходя, угасаем быстрей. Глава 7 Недостатки её пусть минуют твой взор.* Мэтью Прайор – Спайк, – наконец глухо пробормотала Баффи ему в плечо. – Да, Истребительница? – Ох… что именно на мне надето? – Одна из моих рубашек. И мой плащ. – Ох. Короткая пауза. – Спайк? – Да? – Посади меня. – Хорошо. Вот уже второй раз за ночь Баффи почувствовала его руки у себя на талии, а потом её снова подняли на саркофаг. Она свесила ноги с края и сделала глубокий вдох, пытаясь не обращать внимания на головокружение… и на мурашки, которые пробегали по телу всякий раз, когда её касался Спайк. Боже правый, это же всего лишь Спайк. Спайк – злой, бездушный демон. Спайк – нежить. Определенно не заслуживающий того, чтобы жить. Даже не человек. Но это не имело значения. Словно её тело внезапно решило сделать на него стойку, невзирая на доводы разума. Баффи стиснула зубы. «Сделай стойку на кого-нибудь другого, – свирепо сказала она себе. – Держи себя в руках!» Хотя, конечно, не так давно она держала в руках самого Спайка… Баффи тряхнула головой, усилием воли изгоняя из памяти этот образ и сосредотачиваясь на своих ранах. А там было на чём сосредоточиться. Головокружение никуда не делось, поняла она, – хотя и немного уменьшилось. При слишком резких движениях её по-прежнему вело, но, по крайней мере, она не чувствовала себя так, будто вот-вот потеряет сознание. В руке пульсировала боль, ныли спина и правая нога… но Баффи стало лучше. Примерно на пятёрку по шкале самочувствия Баффи. Может, даже на шестёрку… Теперь, если она сумеет выкинуть из головы воспоминания о том, как каталась по земле в обнимку со Спайком… При мысли об этом Баффи живо обеспокоилась тем, как близко от неё находится вампир. Когда он приподнял её, то каким-то образом вышло так, что её ноги оказались по обе стороны от него, и его бёдра уютно устроились между её коленями. И Спайк по-прежнему обнимал её за талию. Баффи сглотнула. Эй! Нарушение личного пространства! – Что ты делаешь, Спайк? – На сей раз она гордилась своим голосом. Он был холоден, спокоен, и в нём звучала сталь. – Удерживаю тебя от падения, – как ни в чём не бывало отозвался тот, явно не собираясь отодвигаться, разве что… его руки слегка дрогнули. У Баффи перехватило дыхание… но в этот раз здравомыслие победило, и возмущение наконец-то перевесило иные, куда более эротические переживания. Баффи поспешно высвободилась из рук вампира и отодвинулась. – Мне не нужна твоя помощь, – холодно сказала она. – Так что отвали, парень-с-клыками. Немедленно. После долгой паузы Спайк сделал шаг назад… и на миг Баффи затосковала по его близости. Но лишь на миг. – Ах, да. Совсем забыл. Я ведь ниже тебя, – с пренебрежением ответил Спайк откуда-то издалека. – Что ж, несколько минут тому назад мы не слишком заботились о том, кто кого ниже. И, конечно, тебе не нужна моя помощь. Могучей Истребительнице никто не нужен, верно? Ты можешь пойти и совершенно самостоятельно самоубиться. Для этого я тебе точно не нужен. – Заткнись, Спайк. Ты не знаешь, о чём говоришь. – Да что ты? – Он шагнул вперёд, вновь нависнув над ней, и Баффи боролась с желанием оттолкнуть его… изо всех сил. – То, что я спас тебя, нихрена для тебя не значит, да? Правда в том, что, возможно, ты хотела, чтобы я позволил тому демону довершить начатое… – Прекрати. – На этот раз Баффи отпихнула Спайка обеими руками. Со всей силы. Не помогло. Секунду спустя он вернулся, встав ещё ближе, чем раньше, сжав её запястья – как совсем недавно – и не обращая внимания на кол, зажатый в её правой руке. – Нарушил твои скромные планы, да? – продолжал Спайк наседать на неё. – Рассчитывала на благородную кончину, да? Решила стать мученицей. Вот что я тебе скажу, Истребительница, – навидался я мучениц в своё время. Некоторых из них даже лично убил. И знаешь что? В конечном счёте, всё, что они получили… это смерть. Независимо от того, что они делали. Разница была только для них. Баффи яростно покачала головой: – Это неправда. – Конечно. Скажи, что это неправда. Скажи, что своим уходом ты сделаешь мир лучше – и кто я такой, чтобы спорить? Но здесь только ты и я. Так что давай начистоту, ладно? Ты не собираешься спасать мир – ты бежишь от него. Ну же, признай это – ты сдалась. Жизнь повернулась задницей, и маленькая Баффи сбежала и спряталась от большого и страшного мира. Скажи, ты вообще подумала о ком-то, кроме себя, когда решила пойти и сдохнуть? О своих близких, к примеру? Гнев, который нарастал всё это время, внезапно разросся в пламя, и Баффи резко вырвалась из хватки вампира, наплевав на раненую руку. – Я подумала о них, – прерывисто ответила она. – Я не могу защитить их в таком состоянии. Миру нужна Истребительница, а я не могу ею быть! Больше не могу! – И… что? Так просто сдашься? Плохиши победили, и мир получает новую Истребительницу? Баффи вскочила на ноги и теперь стояла перед Спайком, мало заботясь о том, как долго сможет продержаться. – Да! – крикнула она, потеряв контроль над собой. – Да, я собиралась умереть сегодня ночью. Да, на сей раз я собиралась позволить плохим парням победить, чтобы мир получил новую Истребительницу. Которая может видеть, которой не нужна помощь для того, чтобы хотя бы одеться… Ты это хотел услышать? И как, тебе стало лучше? – Голос Баффи дрожал, как и вся она, и ей пришлось приложить значительные усилия, чтобы не ударить Спайка, не проткнуть его колом… не выместить все свои страхи и сомнения на том, кто – как она знала – может принять их… – Нет, – тихо ответил Спайк. – Но тебе нужно было сказать это вслух. Баффи не поверила ушам. – О, просто прекрасно, – с горечью огрызнулась она. – Спайк – психиатр. Отличная идея. Позвольте Баффи признать, что она самоубийца, и всё засияет новыми красками. Спасибо, но мне уже достаточно поездили по мозгам – причём те люди, которые действительно обо мне заботятся… – Она сглотнула и продолжила: – Ты ведь просто не понимаешь, да? Ничто из этого не имеет значения. Мы можем сколько угодно рассуждать тут о моих чувствах. Чёрт, мы можем спорить об этом до самого рассвета, если тебе так хочется, но это ничего не изменит. Когда взойдёт солнце, я, как и прежде, не смогу его увидеть, и неважно, что ты скажешь или сделаешь, неважно, как сильно я хочу этого. Я слепа, Спайк. Я слепая Истребительница. И я не могу делать свою работу, не в таком виде. Я не могу… я… К ужасу Баффи её голос внезапно оборвался, на глазах выступили слёзы. Нет. Нет! Она этого не сделает. Она не станет плакать перед Спайком. Особенно перед Спайком. Она сделала резкий, рваный вдох, развернулась и оперлась руками на гробницу, яростно моргая, чтобы не позволить упасть ни единой слезинке. Спайк стоял прямо за ней. Она чувствовала его недвижное, надёжное присутствие у себя за спиной. Баффи сглотнула, отчаянно борясь с заполонившими её эмоциями. – Слушай, – дрожащим голосом сказала она. – Ты спас мне жизнь. Отлично. Большое спасибо. Но сейчас я хочу, чтобы ты оставил меня в покое, чтобы я смогла сделать то… что должна. Поэтому просто… просто дай мне уйти, ладно? – Нет, лапушка. Не могу. Баффи ссутулилась и на секунду подумала, что сейчас сорвётся в истерический смех… или развернётся и разрыдается у него на плече. «Я не могу этого сделать, – бессвязно думала она. – Я Истребительница. Я должна быть сильной. Должна сделать это сама. Должна…» А потом Спайк притянул её к себе и защитным жестом обнял за талию. Баффи напряглась, вяло попытавшись освободиться, но его объятие стало только крепче… и почему-то она была не в состоянии сопротивляться. Из неё будто вытекла вся энергия, оставив её слабой и измученной, словно её высосало изнутри что-то тёмное и ледяное, и у неё не осталось сил бороться. Недавний сон вновь возник перед её внутренним взором, и Баффи вспомнила ощущение от присутствия чего-то холодного. Спайк? Баффи ещё раз попыталась вырваться и наконец сдалась. – Отпусти меня, – слабо прошептала она, бессильно уронив ладони на обнимавшие её руки. Спайк покачал головой, задев её волосы. – Нет, Истребительница, – сказал он, прижимаясь губами к её уху. – Не могу. Может, ты и права. Может, это единственный выход. Ты хочешь позволить убить себя. Я не собираюсь тебя останавливать. – Последовала пауза, а когда он заговорил вновь, это уже был шёпот – такой тихий, что Баффи едва могла расслышать. – Но ты не должна быть одна… Нет. Нет, она должна. Все нуждались в ней. Она должна была быть сильной для них, иногда – для всего мира. Другого пути нет. Нет… Но, стоя здесь, в руках Спайка, Баффи почти верила ему. В том, как он обнимал её, было нечто уютное, даже надёжное, и её тело чуть расслабилось. Было так приятно отпустить это, перестать быть Истребительницей и стать просто… Робко, будто опасаясь, что Спайк вот-вот отпрянет, Баффи откинула голову назад, на его плечо, и с глубоким вздохом закрыла глаза, ощущая, как напряжение медленно отпускает её. * * * Спайк сглотнул. Просто невозможно было одновременно испытывать такое наслаждение… и такую боль. Наконец-то Баффи была в его руках. По своей воле. Не вырывающаяся, не отбивающаяся. Расслабленная. И это было слаще рая. Но это был и ад. Потому что как бы Спайк ни старался, он не мог обмануть себя – будто она по-настоящему хочет быть с ним, будто она бы осталась с ним, даже если бы рядом был кто-то ещё. Её Оловянный Солдатик… Наблюдатель… Скуби-банда. Неважно. Любой из них был бы для неё лучше, чем он. Он… он просто оказался под рукой, вот и всё. Но опять же… разве имеет значение, что он всего лишь замена остальным? Прямо сейчас она в его руках. И это – всё, что имеет значение. «Поэтому просто наслаждайся, пока можешь, – жёстко сказал он себе, – и перестань нахрен зацикливаться на этом». Спайк закрыл глаза, слушая стук сердца Баффи, ощущая тепло её тела на своей груди – и чувствуя, как его переполняет отчаяние. Должен был быть выход. Что-то, о чём не подумали скубисы, о чём они не знали… При этой мысли Спайк распахнул глаза и застыл. Может быть, только может быть, выход существовал. ___________________________________________ * Оригинал: Be to her virtues very kind; Be to her faults a little blind; Let all her ways be unconfined; And clap your padlock — on her mind! Мой перевод: Будь к её добродетелям ласков и добр, Недостатки её пусть минуют твой взор. Подари ей свободу, пусти за порог - А на сердце её ты защёлкни замок. Глава 8 А если слепой ведёт слепого… Новый Завет (Мат.15:14) Баффи уловила перемену в настроении Спайка и испытала невольное сожаление. Впервые за… да вообще впервые… она чувствовала себя в безопасности. Оберегаемой. Защищённой. Так здорово было просто плыть по течению, ради разнообразия переложить ответственность на кого-то другого. Баффи знала, что это временно, знала, что это не продлится вечно. Такого никогда не случалось. Но на миг – всего лишь на миг – она могла притвориться, что всё именно так и есть. Что это чувство никогда не кончится. Но вот руки Спайка застыли на её талии, его тело вдруг напряглось… и Баффи вздохнула. Спайк. Невероятно. Кажется, этой ночью она провела в его объятиях больше времени, нежели вне оных. И в основном наслаждалась этим. Но это ничего не меняло. Последние несколько лет они были смертельными врагами, союзниками поневоле… и ещё чем-то промежуточным. Он сражался с ней, целовал её, лгал ей – и едва не разрушил самые важные вещи в её жизни. Он причинял ей боль… и был добр к ней. Он едва не убил её… и спас ей жизнь. Не один раз. Даже если не считать сегодняшнюю ночь. Баффи снова вздохнула, по-прежнему прижимаясь затылком к плечу вампира. Я тебя не понимаю, Спайк, – подумала она. – И, наверное, никогда не поймёшь, дорогуша. Зато я тебя знаю. Должно быть, последнюю мысль она произнесла вслух. Баффи открыла глаза. – Что ты знаешь? – тихо спросила она. Спайк дотронулся рукой до её волос, и то, что она позволила ему сделать это, служило реальным доказательством полного истощения её сил. – Я знаю, что ты не хочешь умирать, – сказал Спайк. – Знаю, что ты пока не готова станцевать этот танец. Поэтому ты сражалась с этим демоном, вместо того чтобы дать ему убить тебя. Чёрт, да если бы ты по-настоящему хотела уйти, то могла бы выбрать способ полегче. Более надёжный. Менее грязный. – Может, я боялась, – мрачно возразила Баффи. – Смерти? Возможно. Или, может быть, глубоко внутри ты считаешь, что ещё не завершила свои дела здесь. Может, ты слишком занята тем, чтобы просто удерживаться на плаву, поэтому не видишь общей картины. Её сон. Бесконечная тьма под ней. Далёкий свет вверху. И сама Баффи, зависшая посередине, не в силах дотянуться до второго, отказывающаяся поддаться первой. Запертая в ловушку. Вздрогнув, Баффи отстранилась от вампира и повернулась к нему лицом. – Так какова же общая картина, Спайк? Что именно я не вижу… помимо того что не вижу вообще? Она услышала, как он пошевелился, видимо, засунув руки в карманы джинсов. – Вариантов, – просто ответил он. – Ты ведь никогда не рассматриваешь все варианты, правда? Всегда стараешься справиться со всем самостоятельно и никогда не позволяешь себе попросить о помощи. Знаешь, чем ты отличаешься от остальных Истребительниц, лапушка? Что? Баффи нахмурилась, пытаясь не потерять нить свернувшего куда-то не туда разговора. – Нет. Но уверена, что ты меня просветишь. – Тем, что у тебя есть друзья и семья. Я уже говорил тебе это при нашей первой встрече. Тебя окружают все эти люди – включая теперь и меня, спасибо проклятому чипу. Но в конце концов ты остаёшься одна. Слишком напуганная, чтобы протянуть им руку, потому что это сделает тебя уязвимой. Тебе проще пойти и напасть на демона в одиночку, чем попросить о помощи. Потому что худшее, что может сделать демон, это убить тебя. Но если ты откроешься… тогда ты рискуешь разбить себе сердце. А это куда хуже смерти, верно? – Что ты знаешь об этом, Спайк? – прошептала Баффи, борясь с образовавшимся в горле комком. В неровном голосе Спайка промелькнула нотка самоиронии: – Ты бы удивилась. Но ты знаешь, что я прав, Истребительница. Да. Она знала. Спайк читал её, как открытую книгу. Огромную книгу с крупными буквами и кучей картинок. Он был прав. Она не хотела умирать. Но и как жить – не знала. Сама мысль о том, что ей могут отказать, что она попросит помощи и не получит её… сама мысль об этом ужасала. С другой стороны – альтернативой была смерть во тьме и одиночестве. И тут уже речь шла не только о ней. Спайк был прав. У неё есть семья и друзья, которые любят её, нуждаются в ней. И более того, она любит и нуждается в них. Опять вспомнился недавний сон. Она не могла достичь поверхности сама, и неважно, какие усилия она прилагала для этого. Но, возможно, это и не подразумевалось. Потому что в воде вместе с ней было что-то ещё. Тёмное и пугающее – но это всё, что у неё было. Он – всё, что у неё было… Казалось, эти мысли крутятся в её голове целую вечность. Наконец Баффи сделала глубокий вдох. Её сердце билось так громко, что Спайк наверняка слышал его. Преодолевая страх, змеёй свившийся в груди, она мягко спросила: – Ты поможешь мне, Спайк? И ещё одну вечность спустя последовал ответ: – Да, милая. Я помогу. * * * Баффи попросила о помощи его. Не бравого солдатика. Не своих вечно ноющих дружков или чопорного Наблюдателя. А его. Спайка. А самое главное – он действительно мог ей помочь. Он знал, как вернуть ей зрение. Ну, на самом деле не знал, зато знал, куда они могут пойти. Туда, где ей могут помочь. Это был выстрел в темноту – кроме шуток – но всё же лучше, чем ничего. – Тогда ты должна довериться мне, – как можно спокойнее сказал он. Баффи не шевельнулась. – Ладно, – ответила она. – Ладно? И всё? Без саркастичных замечаний? Без оскорблений? Она слегка покачала головой: – Неа, саркастичная Баффи в отпуске. Перед тобой новая, улучшенная, не язвительная Баффи. – Ага. И сколько ты так продержишься? Пару минут? Баффи нахмурилась. – Эй, я тут пытаюсь быть новой и улучшенной. А ты совсем не помогаешь. – То, что ты сейчас в контакте со своим внутренним я, не означает, что я должен последовать твоему примеру. Впрочем, Баффи, вступившая в диалог со своим внутренним голосом, – это довольно забавно… Спайк ухмыльнулся, наблюдая, как на её лице настороженность уступает место замешательству. – Ты просто… омерзителен, – заявила Баффи, ткнув его в грудь кулаком. Но это был удар вполсилы, и они оба знали об этом. Зато помогло сбросить напряжение. Их эмоции были слишком сильными, слишком откровенными. Лучше уж снова вернуться к оскорблениям и жестокости. Это, по крайней мере, было куда привычнее. Безопаснее… И, по крайней мере, она ткнула его не колом. – Да, я такой, – насмешливо согласился Спайк. – За это ты меня и любишь. – Предпочитаю любить приятных мужчин, – огрызнулась Баффи. Спайк взял её за правую руку и потянул к выходу. – Я приятный мужчина, – заметил он, выводя Баффи наружу, в темноту. * * * – Ну так – куда мы направляемся? – поинтересовалась Баффи, чуть вздрогнув, когда они ступили на тротуар. – А что случилось с доверием ко мне? – О, я тебе полностью доверяю. Я абсолютно доверчива… а ещё легковерна, наивна и слепа, как летучая мышь! – заявила она, с каждым словом повышая голос, но продолжая шагать рядом со Спайком. – И если я не перестану из-за тебя врезаться во всё на свете, то… – То что? Распылишь меня? Это так похоже на тебя, златовласка. – Ты в курсе, что довёл меня до белого каления? – Ага, прямо задницей чую. Во всяком случае, это не ты прогуливаешься, держась за ручки с Истребительницей. Надеюсь, меня не видят знакомые… – Мне об этом расскажи. Куда ты меня ведёшь? Спайк ответил не сразу, сперва стряхнув воду с волос. Дождь по-прежнему лил как из ведра, и он весь промок. Опять. Он искоса взглянул на Баффи. Конечно, ей-то было вполне тепло и сухо в его плаще. А вот его бедные джинсы и футболка выглядели… весьма плачевно. Как обычно. Спайка захлестнуло раздражение – и что-то внутри отозвалось на это с радостью и облегчением. Раздражение было лучше тех эмоций, которые обрушились на него ещё в склепе. Опасных эмоций, которых он давно уже не ощущал. Эмоций, без которых он бы с удовольствием обошёлся. Хватит. Нужно было подумать о чём-нибудь другом. – Это называется Триал, – внезапно сказал он. – Ты ведёшь меня на велотрассу*? – Триал не в том смысле, глупая девчонка. Что-то вроде испытания. – Я не… неважно. Просто расскажи мне об этом испытании. – Это… – вообще-то Спайк понятия не имел, что это такое. Конкретно. Конечно, до него доходили разные слухи, обрывки информации, но не более того. Но на безрыбье и рак рыба. – Я слышал, они не сидят на месте, – продолжил Спайк. – Ты не сможешь их найти. Они сами найдут тебя. – И что? Будем ходить кругами, пока что-нибудь – что-то – не найдёт нас? Отличный план. Как думаешь, ещё не поздно вернуться на кладбище и поискать другого демона? – Нет. Да, – возмущённо ответил Спайк. – И у меня есть план. Вернее, у меня есть адрес. – Угу. И что произойдёт, когда мы найдём это, – ой, извини, – когда это найдёт нас? – Мы попросим их вернуть тебе зрение. После долгого молчания Баффи очень тихо спросила: – Они могут это сделать? Спайк кивнул, потом вспомнил, что она его не видит. – Да, – сказал он. – Я так думаю. Возможно. * * * Возможно. Возможно. Ну, могло быть и хуже. «Возможно» звучало лучше, чем «никогда в жизни». «Возможно» звучало лучше, чем многое и многое другое. Кроме того, «возможно» – это всё, что у неё было. Баффи вздрогнула, оступилась и поморщилась от пульсирующей, отдающейся в плечо боли в руке. Спайк молча удержал её от падения… и она обратила внимание, что он тоже вздрогнул. Баффи моментально забыла о руке. – Что с тобой не так? – резко спросила она. – Уверен, ты и сама можешь до утра рассказывать мне, что со мной не так. – Нет, я имею в виду – ты ранен? Спайк помолчал. – Сломал пару рёбер. Между прочим, когда убивал твоего демона. Ой. Она и не заметила, что он был ранен. И как она могла не заметить? И всё из-за неё… – Извини, – тихо произнесла Баффи, снова и снова изумляясь нелепости этого разговора. Она извиняется перед Спайком. Она шагает под дождём рука об руку со Спайком. Она попросила Спайка о помощи… – Почему ты это делаешь? – Вопрос вырвался будто сам собой. Баффи ясно почувствовала, как Спайк удивлённо поворачивается к ней. – Делаю что? Она взмахнула было свободной рукой, но очередная вспышка боли остановила её. Ладно. Правило этого вечера номер двадцать восемь – не жестикулировать левой рукой. Баффи медленно и осторожно сунула руку в карман плаща. И правило номер двадцать девять – постараться игнорировать, что на тебе его одежда. – Всё это, – немного неуверенно пояснила она. – Ведёшь меня к этому непонятному Триалу. Помогаешь мне… Молчание. – Спайк?.. Тот недовольно вздохнул, хотя… было в этом вздохе что-то ещё. – Потому что ты, чёрт возьми, попросила меня, – ответил Спайк наконец. – Теперь довольна? Баффи проглотила комок. – О. Она не знала, что на это сказать. Поэтому ничего не сказала, и дальше они шли в тишине. ___________________________________________ * Trial одновременно означает испытание, судебное заседание и вид соревнований в вело- и мотоспорте, а court, соответственно, можно перевести и как суд, и как площадку для соревнований; я решила обыграть спортивное значение, потому что оно адекватнее переводится на русский. (прим. перев.) Глава 9 Пусть красота влюблённый взор манит, Заслуга душу нежную пленит. Александр Поуп – Мы на месте. – Где? – Баффи старалась говорить спокойно, но голос выдавал её напряжение и усталость. Спайк взглянул на неё, отмечая бледность кожи и то, как неловко она держит руку. Наверняка сильно болит. Наверняка у Баффи вообще болит всё тело. Даже Истребительницы не могут с легкостью выдержать удары демона… не говоря уже о шрамах. Конечно, вопрос в том, снаружи они или внутри… Кстати, возвращаясь к ударам, – он чувствовал себя не намного лучше. Мокнуть под дождём со сломанными рёбрами было не самым приятным переживанием на свете. И всё прочее тоже. Спайк повернулся обратно к раскинувшемуся перед ним плавательному бассейну. Тот был огромным, шикарным… и пустым. Между ним и бетонным дном был только воздух. «Как-то мало радости в перспективе сломать сегодня ещё парочку костей», – невесело подумал Спайк. – Ну? – беспокойно спросила его Баффи. – Где мы? Спайка слегка передёрнуло. – Нам придется прыгать, – сообщил он, уклоняясь от прямого ответа. Баффи сглотнула. – Вверх или вниз? – Вниз. – Вниз, – повторила она. – Как глубоко? – Не особенно. – Врёшь и не краснеешь, Спайк. – Ну… что ж… да, я вру. Слушай, ты намерена вернуть себе чёртово зрение или нет? Потому что у меня нет времени играть с тобой в «Двадцать вопросов». Тебе нужно решить, доверяешь ты мне – или нет. И что выбираешь, Истребительница? * * * Довериться ему. Довериться Спайку. До этой ночи Баффи бы расхохоталась в лицо тому, кто предложил ей подобное. Потому что если она кому и не доверяла в принципе, так это блондинистому вампиру. Она до сих пор не вполне простила его за то, что он сделал ей и её друзьям в прошлом году… Но всё же – этой ночью он был совсем другим. Он спас ей жизнь и сам был ранен в процессе. Он мог оставить её истекать кровью на кладбище, но вместо этого притащил к себе в склеп и перевязал. Он даже не воспользовался её положением и не насмехался над ней… особо. И из всех близких ей людей Спайк был единственным, кто сумел сломать её барьеры, кто сумел пробиться сквозь ложь и вынудил её совершить немыслимое – попросить о помощи. Попросить о помощи его. Да, Спайк был назойливым, высокомерным, излишне самоуверенным сукиным сыном. Опасным сукиным сыном – об этом тоже не стоит забывать. Возможно, чип сдерживал его кровожадные порывы, но Баффи знала, что они никуда не делись. Она слишком часто видела это в его глазах… ну, когда ещё была зрячей. Однажды он может попытаться извлечь имплантат. И что тогда? Он снова примется за старое, и ей придётся убить его. Или он убьёт её. В любом случае это будет неприятно. И, впервые после схватки с Ангелом, мысль о том, чтобы распылить конкретного вампира… огорчала. Ей будет… будет больно, если придётся убить Спайка… Но она никогда не скажет ему об этом. «Только этого мне и не хватало, – горько подумала она. – Дать ему ещё одно оружие против себя. Отличный план, Баффи». Вот только – только он не примется, правда ведь? В конце концов, Спайк вполне это доказал. Вспомнить хотя бы прошлую неделю, когда он явился к ней с двустволкой после их стычки в переулке. Переулок. Баффи резко закрыла глаза. То, что она тогда сказала, переполненная гневом и болью, слова, брошенные ему в лицо… Она была не права. Спайк не ниже её. Он доказал это сегодня тысячу раз. Надо сказать ему. Хотя бы потому, что она многим ему обязана. – Ну? – раздраженно поинтересовался Спайк. – Мы сделаем это или как? Баффи открыла глаза и глубоко вдохнула. – Спайк, – тихо позвала она, концентрируясь на ощущении его руки, сжимавшей её ладонь. – Ну что ещё? – Я не имела это в виду. – Не имела в виду что? – То, что я сказала. На прошлой неделе, в переулке. Я… прости меня. И я хочу сказать тебе спасибо. За всё, что ты стараешься делать. Просто… спасибо. Вампир ничего не ответил, и его рука оставалась всё такой же холодной и неподвижной. Прошла целая вечность. – Спайк? – снова позвала Баффи, прикусив губу. Наконец тот встряхнулся. – О. Что ж… Не стоит благодарности. – На секунду ей показалось, что она уловила в его голосе замешательство. Застенчивость. Застенчивый Спайк? Мир поистине становится всё страньше и страньше… Баффи и сама внезапно смутилась и, не понимая до конца, что за странное напряжение разлилось вдруг в воздух между ними двумя, решила вернуться к насущному – что бы там ей ни предстояло, – и с фальшивым воодушевлением произнесла: – Ну, так мы будем прыгать или нет? На сей раз в голосе Спайка отчётливо слышалась радость. – Ты мне доверяешь? – спросил он, притягивая её к себе. Баффи не сопротивлялась. – Да. Доверяю. Можешь считать меня сумасшедшей, но я верю тебе. – Хорошо. Тогда дамы вперёд. С этими словами Спайк легонько толкнул её в спину, шагнул следом… и они упали вместе. Земля ушла у них из-под ног. * * * Лишь Спайк видел, как они прошли насквозь бетонное дно пустого бассейна, словно его и не было. Они пролетели ещё несколько метров, а потом Спайк подобрался, приземлился через кувырок и вновь с кошачьей ловкостью вскочил на ноги. Баффи повезло меньше. Не видя, сколько осталось до земли, она не могла облегчить себе падение. Конечно, в какой-то степени сработали инстинкты Истребительницы, но всё равно шлепнулась она знатно. Секунду она неподвижно лежала у ног Спайка – и он успел испугаться. Что если она поранилась ещё сильнее? Он торопливо склонился над Баффи… и та сразу же оттолкнула его, встав без посторонней помощи. – В следующий раз, когда я решу довериться тебе, Спайк, – прорычала она, потирая колено, – напомни, чтобы я как следует постучалась головой о стену и выбила из неё подобную дурь. – Узнаю свою злую Истребительницу, – рассеянно ответил Спайк. Убедившись, что с Баффи всё в порядке, он огляделся, изучая помещение. Оно было маленьким, лишённым мебели и погружённым в полумрак. Мерцавшие на стенах факелы придавали ему вид средневековой темницы. В углах плясали тени от языков пламени, но больше ничего не двигалось. Людей тоже не было. – Я не твоя, – сварливо отозвалась Баффи. – И вообще, куда мы попали? – Это место Испытания, моя дорогая, – раздался голос позади них. Секунду назад там никого не было. Баффи и Спайк одновременно повернулись на звук, причем Спайк инстинктивно скользнул в вампирскую маску. – Кто ты, чёрт побери, такой? – прорычал он. Перед ними стоял крохотный, одетый в помятый костюм старомодного кроя человечек с выражением лёгкого отвращения на лице. – Прошу вас, сэр, следите за языком. – Хрен с ним, с языком. Кто ты? Человечек выпрямился, поглаживая пальцами лацканы своего пиджака. – Я… пожалуй, вы можете называть меня Прислужником. Я слежу за тем, чтобы испытания проходили гладко… насколько это возможно. – Он говорил с отчётливым английским акцентом, напоминавшим акцент Джайлза. – А вы… – Прислужник заглянул в тонкую записную книжку в кожаном переплёте, – Уильям Кровавый, также известный как… ну… Спайк, и мисс Саммерс. И вы явились сюда, чтобы вернуть мисс Саммерс зрение. Весьма похвальная цель, правда. Для вампира. Закончив, человечек подскочил к Баффи и без предупреждения обхватил её голову руками. Та вскрикнула от неожиданности и отпрянула. – Эй! Спайк мгновенно втиснулся между Истребительницей и Прислужником, отпихивая последнего. – Тронешь её ещё раз, и я… Человечек беззаботно стряхнул руку вампира со своего плеча и поправил пиджак. – О, не беспокойтесь, мистер… ммм… Спайк. Это всего лишь проверка перед началом испытания, дабы убедиться, что мы действительно можем помочь ей. – Он слегка придвинулся, игнорируя клыки, и заговорщицким тоном продолжил: – Только между нами, не так давно у нас уже был… прецедент. Один из просителей прошёл все испытания, но мы оказались не в состоянии выдать ему награду из-за… досадного недоразумения. Получилось очень неудобно. – Кто это был? – с любопытством спросила Баффи. – Ещё один вампир, довольно странный. Само собой, теперь мне велели сначала проверять, можем ли мы выполнить свою часть сделки. Как-никак, нам нужно поддерживать репутацию. Так что… – Прислужник шагнул вперёд, бросив осторожный взгляд на Спайка, который до сих пор нависал над Баффи, оберегая её, – …если позволите… Баффи сглотнула и нерешительно кивнула. Прислужник вновь потянулся к ней и закрыл глаза. Несколько секунд спустя он отодвинулся с довольной улыбкой. – Да. Мы определённо можем помочь. Никаких проблем. Теперь что касается испытаний… Спайк по-прежнему стоял рядом с Баффи, хотя и вернул себе человеческий облик. – Что именно она должна сделать? – спросил он, обеспокоенно глядя на Истребительницу. – Мисс Саммерс? – Прислужник в изумлении уставился на Баффи, затем со значением посмотрел на Спайка, и у того вдоль хребта пробежали ледяные мурашки.– Мисс Саммерс? – повторил человечек. – Ничего. Триал должны пройти вы. Глава 10 Пусть видимый конец…* Роберт Браунинг – Что? – Баффи быстро шагнула вперёд, фактически влетев в Спайка. Она не знала, что он стоит настолько близко. Коротко выругавшись, она обогнула его, направившись туда, где, по её мнению, находился Прислужник. – Нет, он не может, – резко заявила она. – Это моя проблема, а не Спайка. Это я должна пройти испытание, в чём бы оно ни заключалось. – Ну-ну, моя дорогая. – Прислужник покровительственно похлопал её по плечу. – Разве вы не слышали о принципе «глаз за глаз»? – Глаз за… Что вы намереваетесь сделать? Ослепить и его тоже? – Баффи встревожено сжала ладонь Спайка. Она даже не заметила, когда они снова встали рука об руку. – Ослепить его? – рассмеялся Прислужник. – О, это было бы слишком хорошо. Нет, мисс Саммерс. Мы не собираемся ослеплять вашего чемпиона – разве что это получится случайно. Нет, испытания означают жизнь… и смерть. Если юный Спайк пройдёт их, к вам вернётся зрение. – А если нет? – грубо спросил вампир. – Ну что ж, боюсь, в таком случае мисс Саммерс поплатится жизнью. Конечно, вы к тому времени будете уже мертвы. * * * «Ну просто великолепно», – подумал Спайк. Ночь становилась всё хуже и хуже. Вообще-то не совсем так. С той минуты, когда он заметил на кладбище Истребительницу, и до этого момента дела шли неплохо. Правда, ему сломали несколько рёбер… но на самом деле невелика цена. Баффи поцеловала его. Извинилась. Не ткнула колом в спину. И он видел её полуголой. Да, очень неплохо. Но это… На это Спайк не рассчитывал. Ведя её сюда, он не ожидал, что на кону окажутся жизни их обоих. И хотя сама Баффи, возможно, была готова расстаться сегодня с жизнью, но он – определённо нет. «У меня есть целая не-жизнь, чтобы жить, – думал он недавно. – Дела, чтобы доделать, места, куда отправиться…» Вот только… на что будет похожа жизнь без Баффи? Спайк не сомневался, что если они уйдут отсюда, а Истребительница всё равно останется слепой… она умрёт. И скорее рано, чем поздно. Так что всё сводится к одному: как сильно он хочет сохранить ей жизнь? И чем он готов рискнуть? Вампир медленно повернул голову, заметив, что ладонь Баффи по-прежнему покоится на его руке, заметив волнение в устремлённом на него невидящем взгляде… …и сглотнул, медленно закрывая глаза. Ответ – всем. Ради неё он бы рискнул всем. * * * – Но… но у него сломаны рёбра, – пробормотала Баффи, стараясь найти выход из ситуации. Она не могла позволить Спайку пойти на это ради неё – хотя он в любом случае не согласится. Но всё же… – А вы слепая. Так что, как говорят у вас в Америке, в чём проблема? – теперь в голосе Прислужника проскальзывали нотки нетерпения, словно он начал уставать от разговора. – Ну, он… – Я это сделаю, – внезапно перебил её Спайк. – Что? – Баффи потрясённо повернулась к нему, непроизвольно сжав пальцы вокруг его запястья. – Спайк, нет. – Баффи, да, – насмешливо ответил тот. – Слушай, мы ведь за этим сюда и пришли. Ты же не думала, будто что-то, называемое «Триал», окажется лёгким, верно? Поэтому давай просто нахрен покончим с этим, чтобы я мог вернуть тебя к твоей чёртовой жизни и выкинуть из своей. Мне и самому есть, о чём беспокоиться, помнишь? Баффи нахмурилась, не купившись на его слова. Спайк собрался рискнуть своей жизнью. Ради неё. Но почему? Какая ему от этого выгода? В голове промелькнул единственный возможный ответ, но она отвергла его как… невозможный. В любом случае, это не имеет значения. Она не позволит ему пойти на это. – Я не пущу тебя, – твёрдо сказала она, впившись в его руку ногтями. Спайк коснулся её волос. – И как ты остановишь меня, златовласка? Ты слепая, не забыла? Даже одного маленького демона не смогла убить без моей помощи. – Это был большой демон, – слегка дрогнув, ответила Баффи, – и я не понимаю, почему ты это делаешь. Мы ненавидим друг друга… – Да, Истребительница. Ненавидим. А затем Спайк грубо притянул её к себе, прижав к груди… и накрыл её губы своими. * * * Поцелуй оказался ещё более страстным, чем тогда, в склепе. Отчасти потому что на этот раз Баффи была полностью в сознании… и отчасти потому что поцелуй был наполнен отчаяньем – с обеих сторон. Спайк целовал её так, словно ничто в мире больше не имело значения, словно ждал, что она в любой момент оттолкнёт его… Только она не могла. Их языки переплетались, рука Спайка лежала на её талии, притискивая их друг к другу так, что Баффи ощущала каждый дюйм его тела сквозь мокрые футболку и джинсы, ощущала его возбуждение – и не могла оттолкнуть его. Это было слишком хорошо. Слишком реально. Слишком необходимо. Ничто не имело значения, лишь этот миг. Лишь Спайк. Баффи инстинктивно потянулась здоровой рукой, вцепилась пальцами во влажную ткань его футболки и откинула голову, позволяя ему углубить поцелуй. Руки Спайка беспорядочно скользили по её телу… * * * Естественно, всё закончилось быстрее, чем хотелось. Слишком быстро. Кто-то похлопал Спайка по плечу, хотя поначалу тот едва заметил это сквозь окутавшую все ощущения алую дымку. Но затем похлопывание повторилось… Зарычав про себя, Спайк поднял голову, прервав поцелуй, но не выпуская Баффи из объятий. – Что? – рявкнул он, обернувшись через плечо. – Кхм. – Это был Прислужник. – Хотя я и могу понять ваш… эээ… порыв, сэр, вам всё ещё предстоит серия испытаний. А время уходит. Побыстрее. – Человечек вынул золотые карманные часы на цепочке и покачал ими перед носом Спайка. – Если вы хотите сразиться за благосклонность леди, предлагаю отпустить её и ПРИСТУПИТЬ УЖЕ. – Прислужник скрестил руки и замер в ожидании, нетерпеливо глядя на Спайка. Тот вздохнул и повернулся обратно к Баффи. Та выглядела весьма удивлённой… и весьма поцелованной. Припухшие губы, растрёпанные волосы… а выражение её незрячих глаз пробудило в нём чувство глубокого удовлетворения. Он поцеловал её. И она вернула поцелуй. Жизнь была прекрасна. – Ты не должен этого делать, – прерывисто сказала Баффи. Её сердце отчаянно колотилось. – Почему бы и нет, – беспечно ответил Спайк, надеясь, что обуревающие его эмоции не отразятся в голосе. – Всё равно заняться больше нечем. – Спайк… Он прервал её, снова поцеловав, на сей раз быстро и крепко… а затем шагнул назад, выскальзывая из её рук. Внезапно Баффи и Прислужник начали таять. Спайк смотрел, как они исчезают, и страсть в его сердце сменилась смятением. Он сделал глубокий вдох и произнёс вслух: – Увидимся, Истребительница. А потом они исчезли, и он остался совсем один. А потом позади него открылась дверь… и он больше не был один. * * * Баффи пошатнулась, когда мир вокруг неё собрался заново, но Прислужник предупредительно подхватил её и удержал. – Что случилось? – с тревогой спросила она. – Где Спайк? – Проходит испытание. – Я хочу видеть, что происходит! Прислужник коротко хихикнул: – Да, в этом-то весь смысл, не так ли? Если он всё преодолеет, вам довольно скоро вернут зрение. – А если нет, мы оба умрём. – Её голос звенел от напряжения. – Да. Успокойтесь. Не хотите ли чашечку чая? Баффи проигнорировала предложение, двинувшись вперёд и попытавшись определить своё местоположение. Носок её туфли уткнулся во что-то… в стул. – Где я? – спросила она, медленно поворачиваясь. – В приёмной. Присядьте, пожалуйста. – Я постою. А где Спайк? Где он конкретно? – Конкретно? – Прислужник помолчал, будто с кем-то советуясь. – Он пока ещё на первом этапе. Должен сказать, очень хорошо держится. Не так хорошо, как наш последний претендент, но всё же… не так уж плохо. – Человечек подошёл к Баффи и вложил что-то ей в руку – чашку с блюдцем, наполненную чем-то горячим. – Это эрл грей, – сообщил он. – Надеюсь, вы любите лимон. И, прошу вас, сядьте. Это может занять некоторое время. Какое-то мгновение Баффи раздумывала, не запустить ли в Прислужника чаем вместе с чашкой, затем решила, что не стоит. Помимо прочего, ей нужна была информация, а «Дживс» был единственным, кто мог ей помочь. Стоит немного побыть вежливой. Надрать ему задницу она всегда успеет. – Итак, в чём заключается первое испытание? – поинтересовалась Баффи, осторожно присаживаясь и держа чашку обеими руками. – Он должен пройти через дверь. Баффи нахмурилась: – Вряд ли это так же легко на деле, как на словах. Прислужник сел на соседний стул. – Конечно же нет. Вы весьма проницательны. Но некрасиво… ох, как же вы это называете? «Выкачивать информацию». Это совершенно против правил. Боюсь, я не имею права сообщить вам что-либо сверх этого. Сахару? Баффи покачала головой. – Почему? – ровно спросила она. – Он делает чай сладким. – Нет. Почему вы не можете сообщить мне, что происходит? – Ах, это. Я уже говорил. Правила. Уверен, вы как Истребительница понимаете важность правил? – Он запнулся, и Баффи почувствовала на себе его пристальный взгляд. – Но, возможно, и нет. Она помрачнела. – Что вы имеете в виду? – Ну, в конце концов, вы же явились сюда с вампиром в качестве чемпиона. Чего, прямо скажем, раньше не случалось. А потом были эти… эээ, – он деликатно откашлялся. – Эти… хм… прощальные объятия. Тоже крайне необычно для Истребительницы. Баффи охватил гнев. – Да что вы вообще знаете об Истребительницах? – возмутилась она, намеренно игнорируя упоминание о поцелуе. – Вообще-то довольно много. И, тем не менее, я не должен… – Прислужник резко осёкся. – Что? – встревожилась Баффи. – Извините, я на минутку, дорогая. Долг зовёт… – Он встал, и Баффи услышала, как он ставит чашку и блюдце на свой стул… а потом он исчез. Вот он был здесь – и вот его уже нет. Баффи вскочила на ноги, облившись чаем. Не обращая внимания на боль от ожога, она напрягла оставшиеся чувства, чтобы уловить присутствие Прислужника. Или просто чьё-нибудь присутствие, без разницы. Ничего. – Вернись! – резко крикнула она. – Вернись и объясни мне, что происходит! Но ответа не было. Она была одна. Снова. ___________________________________________ * В данном случае я не стала переводить всю строфу, ограничившись лишь приведённой в эпиграфе строкой. (прим. перев.) Глава 11 Никто так не слеп, как тот, кто не хочет видеть. Мэтью Генри Баффи прикрыла глаза и потёрла висок правой рукой, мечтая избавиться от терзающей её головной боли. «Сейчас бы аспиринчику, – печально подумала она. – И Джайлза, чтобы он рассказал мне об этом месте поподробнее. Мне нужно знать, что происходит. И крайне необходимо набить кому-нибудь морду». К сожалению, ничего из вышеперечисленного ей не светило, по крайней мере, в ближайшем будущем. Болезненно морщась, Баффи обошла комнату – только чтобы обнаружить, что отсюда нет выхода. Совсем. Ни дверей, ни окон, ни люков в полу… даже вентиляционных отверстий – и тех не было. «Где же старая добрая шахта воздуховода, когда она так нужна?» – угрюмо подумала она. Баффи определила, что стены сложены из камня, и в комнате не было ничего, кроме двух стульев, маленького столика со стоящим на нём подносом, двух чашек с чаем (одна опрокинута)… и самой Баффи. И абсолютно ничего, что могло бы помочь ей сбежать. Комната была бы не по зубам самому Гудини. Поддавшись растущему раздражению, Баффи снова поднялась и принялась метаться – не забывая, впрочем, об осторожности. Это было несправедливо, и это было неправильно. Где-то там Спайк рискует жизнью и здоровьем, пока она сидит тут, словно… словно какая-нибудь жалкая дамочка в беде. Для полного комплекта не хватает только длинного платья и соответствующих аксессуаров. «Беспомощна, – насмешливо крутилось в голове. – Совершенно беспомощна. Позволяешь злейшему врагу помогать тебе…» Выругавшись, Баффи запустила стол через комнату, с чувством злобного удовлетворения слушая раздавшийся треск. За всю ночь это было первым действием, от которого ей стало хорошо… Ну ладно. Первым был поцелуй. Поцелуи. На самом деле, если задуматься, Баффи, по-видимому, значительную часть ночи провела в непосредственной близости от Спайка… либо повиснув на нём, как лоза, либо позволяя целовать себя. И, если быть совсем честной… целуя его в ответ. Но почему? Почему сейчас? И почему Спайк? Ещё вчера Баффи могла бы сказать, что он ей даже не нравится, но сегодня… Ну, какая-то часть её явно находила вампира привлекательным, хотя бы на примитивном, гормональном уровне. Гормоны – вот в чём дело. Что ж, плохие гормоны! Отвратительный Спайк. Опасный Спайк. Возбуждающий Спайк. Кружащий голову Спайк. Быть с ним – всё равно что играть с огнём. Жить на вулкане. Кататься по тонкому льду. И ещё множество других клише, которые она могла придумать… …куда более возбуждающих, чем для Райли… Чувствуя себя предательницей при одной мысли об этом, Баффи прислонилась гудящей головой к спинке стула. Бесполезно. Её разум будто зациклился, постоянно возвращаясь всё к тем же мыслям – ни одна из которых не могла бы помочь ей выбраться из этого места живой… или помочь Спайку. «Если бы я только знала, в чём заключается это испытание, – мрачно подумала она. – Возможно, тогда…» – Я бы предложил вам ещё чаю, но здесь, по-видимому, произошёл… ммм… несчастный случай с чайным столиком, – внезапно раздался голос – прямо у неё над ухом. Баффи подпрыгнула, сердце колотилось у неё едва ли не в горле, а тело рефлекторно напряглось, принимая оборонительную стойку. – О, прошу прощения, мисс Саммерс. Я не хотел напугать вас. Это был Прислужник. Снова. Баффи глубоко и прерывисто вздохнула и опустила руку. Пульс постепенно возвращался к нормальному ритму. – Как вы сюда попали? – с осуждением спросила она. – А. Секрет фирмы, моя дорогая. – Она практически слышала в его голосе улыбку, практически воочию могла представить, как он понимающе ухмыляется ей. – Я просто пришёл убедиться, что с вами всё в порядке. Надеюсь, вы не очень скучали? Само собой, я вижу, что вы тут неплохо развлеклись, круша мебель и посуду… – Как там Спайк? – перебила его Баффи, заранее страшась ответа. – Как мы говорим, на втором этапе. Остался ещё один. Должен сообщить, вы крайне удачно выбрали чемпиона. – А… а с ним всё нормально? – Эммм… Я бы так не сказал. Но он пока ещё держится на ногах. И в сознании. Так что, на самом деле, он в том состоянии, которое ожидалось. Баффи сглотнула, чувствуя слабость при мысли о том, что Спайк был ранен. – Велите прекратить это, – решительно сказала она. – Прямо сейчас. Я бы ни за что не пришла сюда, если бы знала… – Если бы знали, что из-за вас пострадает кто-то другой? – мягко спросил Прислужник, накрывая её руку своей. – Да. – Она не осмелилась отдёрнуться. – Вы действительно так переживаете за него? – Я… – Она переживает? Она переживает за Спайка? Внезапно Баффи почувствовала, что балансирует на грани пропасти. Если она признает, что это нечто большее, что это не просто буйство гормонов… пути назад не будет. И между ними уже ничто и никогда не будет, как прежде. Она отгородилась от этой мысли. – Я не хочу, чтобы ему навредили, – сказала она наконец, снова уходя от прямого ответа. – Боюсь, уже поздновато. Но, возможно, вы почувствуете себя лучше, если поймёте, что он делает это по собственной воле. Не почувствует. Потому что… это означает, что он заботился о ней. В какой-то степени Спайк действительно заботился о ней. А это ведь невозможно, верно? Он демон. У него нет души. Он не может заботиться, не может испытывать чувства, не может… Разве что… Друзиллу он любил. Заботился о ней. И был безутешен, когда та его бросила. Прислужник придвинулся ближе и прошептал, будто угадав её мысли: – Знаете, демоны тоже умеют любить. Да. Умеют. Не все они были злобными бесчувственными созданиями. Баффи это знала. Но вампиры? Единственный из всех, с кем она была знакома, кто не был по-настоящему злым, – это Ангел, и у него была душа. Но – как сюда вписывается Спайк? Его каким-то образом изменил чип, или это всё лишь иллюзия? Какой-то фокус? Нет. Не может быть. Спайк ничего не получал взамен, наоборот, он мог всё потерять. И причём тут чип? Он мог удерживать Спайка от причинения вреда людям, но определённо не заставлял помогать ей. Или заставлял? Нет. Не может быть. Должно быть что-то ещё. Что-то большее. И это возвращало её к началу – к тому, что Спайк действительно заботился о ней. Возможно даже… «Нет, это уж слишком», – решила про себя Баффи, невольно передёрнув плечами, чтобы избавиться от пробежавшего вдоль позвоночника холодка. Она не собиралась снова наступать на эти грабли. Она не собиралась снова влюбляться в вампира. Это было неправильно и бессмысленно – и опасно. Крайне опасно. «Я это уже проходила, и всё закончилось моим разбитым сердцем…» – Мне кажется, уже поздновато спохватываться, мисс Саммерс. Нет, ещё не поздно. Кроме того, у неё уже есть парень. Милый, безопасный, нормальный парень, который её любит… А потом Баффи осознала… и, отбросив посторонние размышления, повернулась к Прислужнику. – Вы читаете мои мысли? – холодно спросила она. – Ну да, я… хм… это… Ох. – Он запнулся. – Прошу прощения. Это было очень невежливо. – Да уж, – прошипела Баффи, скрестив руки на груди. – Невежливо. Так что прочтите-ка вот это. – Она мысленно произнесла фразу и ощутила, как стоявший рядом Прислужник вздрогнул. – Как грубо, – заметил он. А затем в мгновение ока испарился. Снова. Баффи положила руку на спинку стула, стараясь определить, здесь ли ещё Прислужник, и застонала от негодования. – Прекратите делать это! – крикнула она в пространство. Тишина была ей ответом. * * * На сей раз Баффи подготовилась к возвращению Прислужника. Ощутив его присутствие, она без промедления ухватила его за горло правой рукой, сжимая в левой руке кол и стараясь не обращать внимания на боль при каждом движении. – Вы в своём уме? – прохрипел человечек, пытаясь отодрать от себя её пальцы. – Ага, – ухмыльнулась Баффи, сильнее сжав руку. – Полностью. Знаете ли, я вообще довольно нетерпелива. А прямо сейчас – далека от терпения, как никогда. Так что либо вы делаете для меня две вещи, либо мистер Кол познакомится с вашими внутренностями. Во-первых, вы выводите меня из этой комнаты. А во-вторых, заканчиваете это испытание, пока Спайк не погиб. Понятно? Прислужник не шевельнулся. – Да, я понял. Но, боюсь, для этого уже слишком поздно. Что? Слишком поздно? Но… Потом до неё дошло. Спайк мёртв. О Боже. Баффи резко отпустила Прислужника и безвольно уронила левую руку; её внезапно ослабевшие пальцы едва удерживали кол. Мёртв? Он не мог умереть. Не так. Не из-за неё. И не сейчас. Не тогда, когда она только начала понимать, что… что не ненавидит его. Что… О боже. Спайк. Боль накрыла её, оборвав дыхание. Один бесконечный миг Баффи чувствовала лишь острую душевную боль… а затем та растворилась… уступив место ледяному гневу. И пониманию. Баффи медленно покачала головой и крепко сжала кол. – Если он мёртв, – твёрдо сказала она, – значит, и вы умрёте. * * * Было больно. Вообще-то, боль была не совсем подходящим словом. Целое цунами боли прокатывалось по телу Спайка при малейшем движении. От глубоких ран на правой ноге до множества ожогов на ступнях, груди, спине и руках, от пореза под левым глазом до впивающихся в запястья цепей… каждая клеточка его тела испытывала адские муки. Включая сердце. Он больше не мог лгать самому себе, спасибо этому чёртовому испытанию. Не после всего, через что ему пришлось пройти… и что он только что сделал. Он предложил свою жизнь в обмен на жизнь Истребительницы. И тот факт, что он не умер – пока – нихрена не значит. Как сказал Прислужник, это всё был его путь, его готовность принести жертву. Ради неё. Ради Баффи. Его Истребительницы. Он любит её. Достаточно сильно, чтобы умереть ради неё. Твою мать. Спайк закрыл глаза. Эта мысль причиняла страдания – куда большие, чем физическая боль, терзавшая его тело. Раны заживут… когда-нибудь, но мука, поселившаяся в сердце, никуда не денется. Потому что он полюбил ту, которая никогда не полюбит его, которая никогда не взглянет на него иначе, чем с ненавистью или, в лучшем случае, с вежливым безразличием. И он больше не мог обманывать себя, не мог внушать себе, что всего лишь вожделеет её тело… «Убейте уже меня, в конце концов», – тоскливо подумал он – и цепи на его запястьях вдруг исчезли. Спайк понял, что падает куда-то, и мир вокруг растворился. Глава 12 Закрыл глаза пред бесконечной мглой.* Томас Грей Спайк сильно ударился о каменный пол – у него не осталось сил, даже чтобы попытаться смягчить падение. Конечно, вряд ли бы из этого что-то вышло: его левая рука была так обожжена святой водой, в которую её пришлось сунуть чуть раньше, что лёгкого дуновения воздуха было достаточно, чтобы воспламенить каждое нервное окончание. Что касается правой – её ладонь покрывали многочисленные крестообразные ожоги, такие же, как на спине, груди и ступнях. Из ран на ноге до сих пор текла кровь, и перед глазами начал расползаться серый туман. Медленно, но верно в его сознание просачивались случайные образы. Холодный камень. Спайк сообразил, что лежит на спине, на каменном полу. Его обнажённую грудь обдувает прохладный воздух, вызывая в ожогах новые вспышки боли. А ещё здесь был свет. Мечущиеся тени. Факелы, вот что это такое. Он вернулся в первую комнату, куда попал вместе с Истребительницей… Баффи. Его пронзил укол тревоги. Где она? Стиснув зубы, Спайк попробовал приподнять голову – и застонал. Даже малейшее движение оказалось почти невыносимым, и туман перед глазами сгустился. Спайк знал, что должен бы радоваться ему. Должен радоваться всему, что могло бы убрать боль, радоваться забытью, которое поджидало его… где-то там. Но – но не прямо сейчас. Сперва он должен найти Баффи. Хотя, наверное, у него нет на это никаких шансов, отстранённо понял Спайк. Тьма смыкалась вокруг него, все чувства смывало волной боли. «Проклятье», – мрачно подумал Спайк, когда его накрыло осознание. Он знал, что происходит. Он умирает. И от этого стало ещё больнее, чем во время последнего испытания. * * * Сначала Баффи почувствовала запах крови, её металлический привкус, разлившийся в воздухе, – такой густой, что она почти ощущала его на языке. Много крови. И здесь, на полу… «Вампир», – подсказали ей инстинкты Истребительницы. «Спайк», – поправила она их. Баффи рванулась вперёд, через всю комнату, и упала на колени рядом со Спайком, совсем забыв про кол, зажатый в левой руке. – Спайк? – позвала она, неуверенно потянувшись к вампиру. Единственным ответом ей был тихий стон, когда её пальцы коснулись обнажённой кожи. Баффи сразу же отдёрнула руку, чтобы не причинить ещё больше страданий, и выпрямилась, не зная, что делать дальше. – Что с ним? – напряжённо бросила она через плечо. – Он умирает, – сейчас голос Прислужника был преисполнен холода и безразличия, лишившись даже намёка на прежние эмоции. Умирает? Как Спайк может умирать? Вампиры умирают совсем не так. Не медленно, страдая от боли и истекая кровью. Так как же?.. – Это Триал, мисс Саммерс. Здесь иные правила. Должно быть, человечек опять прочитал её мысли, но Баффи было уже наплевать. – Будь прокляты ваши правила, – жёстко сказала она. – И вы вместе с ними! Чего ещё вам надо? Если вы хотели его смерти, то почему таким способом? Или вы хотели моей смерти? Отлично, – продолжила она, вскакивая на ноги и делая угрожающий шаг сторону Прислужника. – Хотите меня – тогда подойдите и возьмите. Но если на самом деле вы не расположены иметь дело с одной очень злой Истребительницей, тогда, полагаю, вы прекратите цитировать какой-то там идиотский свод правил и поможете ему! Потому что иначе вам же хуже. – А как насчет вашего зрения, мисс Саммерс? И решения вашего чемпиона пожертвовать собой ради вас? – Это не было его решением, – категорично заявила Баффи. – Никогда не было. И знаете что? Мне уже не важно. Мне не нужно зрение, если кто-то должен умереть ради этого. – Вы уверены? – в голосе Прислужника прозвучал намёк на… напряжение? Или неприязнь? – Да. Уверена. Кроме того – какой смысл в том, чтобы вернуть себе зрение… если я не смогу спокойно смотреть на себя в зеркало? Так что давайте… давайте просто покончим с этим. Сейчас. Повисло молчание. А затем: – Боюсь, лишь вы можете это сделать. Что? Баффи нахмурилась и повернулась обратно к Спайку. Как? Что она должна сделать? Что она может сделать? Ему было так больно, и здесь так много крови… Кровь затекла ей в туфли, её запах был таким сильным, что Баффи казалось, что его можно пить. Кровь. О. Баффи содрогнулась. Она не могла. Не могла. – Должен быть другой путь, – прошептала она – скорее, себе самой, – едва ли не с мольбой… – Ох, ты можешь просто нахрен заткнуться и уже распылить меня? Баффи подпрыгнула. Это был голос Спайка, слабый от боли и прозвучавший едва ли громче шёпота – но Спайк был в сознании. На грани обморока, но в сознании. Это означало, что он слышал всё, что она говорила. Баффи сглотнула и вновь опустилась на колени рядом с ним. – Что ты сказал? – Ты слышала, блондинка… Покончи с этим. Она яростно замотала головой: – С ума сошёл? Я не собираюсь убивать тебя. Ну, по крайней мере, не сегодня. – Чёртова… упрямица. Год назад ты бы не колебалась. Проткнула бы меня, едва завидев. И ты знаешь, что до сих пор хочешь… Спайк с усилием приподнялся, протянув к ней дрожащие пальцы. Баффи не отодвинулась, даже не сжалась, когда рука вампира сомкнулась на её левом запястье и потянула его вперёд, пока кол, про который она совсем забыла, не упёрся Спайку в грудь, прямо напротив сердца. – Ты уже говорила прежде, златовласка. Миру нужна Истребительница. А из-за чипа в голове я всего лишь пустое место. Ты действительно окажешь мне услугу. Так что… чёрт побери, просто сделай это! – Спайк сжал руку на её запястье. Баффи закрыла глаза и на миг – лишь на миг – на самом деле взвесила все за и против. Одним движением она могла бы все восстановить, могла вернуть всё, чего лишилась, когда впервые ощутила кислоту демона, выжигающую ей глаза. Зрение. Жизнь. Будущее… Но и потеряла бы. Самоуважение. Душевное равновесие. И Спайка. Она потеряла бы Спайка. – Тупой вампир, – грубо сказала Баффи, вырвав руку из его пальцев и отбрасывая кол прочь. – Как бы сильно мне ни нравилась мысль о том, чтобы распылить тебя прямо сейчас, я не собираюсь этого делать. – Истребительница… – голос Спайка слабел. – Вот только не начинай. Кто из нас кому орал совсем недавно насчёт выбора? Тебе прекрасно удалось испортить мне жизнь, Спайк, но можешь ли ты сам поверить в свои слова? Жить тяжело. Я знаю. Умереть легко, но жить… жить день за днём труднее и больнее. И никогда не станет легче. Страдания, потери и боль никуда не деваются, будь тебе двадцать или сто двадцать. Но если тебе очень, очень повезёт, помимо всей этой боли ты получишь несколько минут счастья. И знаешь что, Спайк? Эти несколько минут стоят всей жизни. – Ты не понимаешь… – его речь стала невнятной. – Не понимаю? Ты думаешь, я не знаю, что такое быть беспомощной? Бесполезной? Больной? Зависимой? Дальше продолжать? Ты очень удивишься, Клыкастый Парень, но я знаю. Я точно знаю, каково это. Да, у тебя в голове чип, который не позволяет тебе убивать людей. Ну извини, что не сочувствую. Ты всё ещё жив, Спайк. И не говори мне, что в твоей жизни нет удовольствий, пускай и небольших… – Баффи сделала паузу и продолжила уже мягче: – Потому что иногда маленькие удовольствия – это всё, что нам остаётся. – Чудная речь, Саммерс, – голос Спайка по-прежнему был пугающе слабым, но каким-то образом он умудрился добавить в него нотку пренебрежения. – Хотя и не вполне склоняющая к переменам в жизни. Потому что, нравится это тебе или нет, но я всё ещё умираю. И это продлится лишь немногим дольше, если ты не прекратишь валять дурака и не сделаешь это, чёрт побери! Баффи вздрогнула и резко сомкнула веки. Но решение уже было принято. Она снова открыла глаза. – Слушай, – ласково сказала она, придвинувшись ближе к Спайку. – Тебе нужна кровь. У меня она есть. Так что… так что просто возьми её. Выпей у Баффи. Только… постарайся не взять очень много, ладно? Истребительские резервы в данный момент вроде как не особо велики. И это было правдой. На самом деле, если задуматься – по-настоящему задуматься – Баффи по-прежнему была слишком слаба, чтобы даже рассматривать этот вариант. Кровь, которую она потеряла чуть раньше, в сочетании с ранами… да, ей не следовало бы этого делать. Это может её убить. Но если не сделает, это может убить его. Кроме того, теперь было поздновато отступать. Слишком поздно. Лучше просто покончить с этим, пока она не начала слишком много думать … и пока Спайк не умер и не сделал всё это бессмысленным. Облизав внезапно пересохшие губы, Баффи склонилась над вампиром, приблизив шею к его рту. – Сделай это, Спайк, – прошептала она. – Ты наконец-то получишь то, чего всегда хотел… а сегодня, наверное, даже не твой день рождения. Ничего. Ни ответа, ни движения. Баффи нахмурилась. Чего он ждёт? Отрубился? Или?.. Она помрачнела ещё сильнее. Нет, Спайк пока ещё был в сознании. Тогда почему тянет? Её снова пронзила дрожь. Если у неё будет время осмыслить то, что она творит, время, чтобы позволить скрутившему живот страху одержать верх… она не сможет пойти на это. У неё и так уже начали трястись руки при мысли о… о… Как будто раньше ты этого не делала, твёрдо сказала себе Баффи. Делала. Мастер, Ангел, Дракула… Для Истребительницы она проводила даже слишком много времени с клыками в собственном горле. Но всегда, так или иначе, не позволяла довести дело до конца. А в этот раз… в этот раз Баффи не была уверена, что справится. Потому что была уже очень слаба. И потому что это был Спайк. Бывший смертельный враг номер один, занимавший верхнюю строчку в списке тех, с кем Истребительнице следует бороться в первую очередь… Только сейчас всё зашло гораздо дальше, да? И может быть – может быть – это пугало сильнее, чем все прошлые разы… потому что Спайк теперь возглавил не только список врагов... Баффи судорожно сглотнула и отбросила опасные мысли. – Сделай это, Спайк, – снова попросила она. – С удовольствием бы, лапушка, – едва слышно прошептал тот. – Но – чип. Ах, да. Баффи замерла, удерживая корпус над распростёртым телом вампира. Чип. Затем она чуть покачала головой, чувствуя, как её волосы касаются его груди. Спайк даже не дёрнулся, явно с огромным трудом оставаясь в сознании. – Не имеет значения, – ласково ответила она. – Помнишь? Ты говорил, что чип реагирует на намерение. Если ты не собираешься навредить мне, он не навредит тебе. Спайк не ответил. Баффи слабо вздохнула, не желая говорить то, что придётся сказать, желая, чтобы был другой путь. Любой другой. Но его не было. И у неё не осталось времени. И выбора. Поэтому… настал момент обнажить не только шею, но и душу. Она склонилась ещё ниже, пока её губы не замерли прямо у уха вампира. – Меня уже кусали прежде, Спайк. И мы оба знаем, что… – её голос сорвался, но она упрямо продолжила: – что если я хочу, чтобы ты сделал это, что если я хочу тебя, то… это не причинит мне боли. То есть – причинит, но я буду наслаждаться этим. – Пауза. – И знаешь что, Спайк? Я собираюсь насладиться этим. А потом остались лишь ощущение клыков, проткнувших кожу и глубоко вонзившихся в неё, стройное прохладное тело под ней и рука, обвившаяся вокруг её талии, чтобы притянуть ещё ближе… И Баффи оказалась права. Она наслаждалась этим. ___________________________________________ * Оригинал: The living throne, the sapphire-blaze, Where angels tremble, while they gaze, He saw; but blasted with excess of light, Clos'd his eyes in endless night. Мой перевод: Престол живых, сапфировый огонь, Дрожь ангелов, глядящих на него, Узрел; но, света поражён волной, Закрыл глаза пред бесконечной мглой. Глава 13 Твой вид – отрада для усталых глаз. Джонатан Свифт В этом было что-то первобытное. Страстное. По телу Баффи прокатывались волны жара, опаляя её… и заставляя желать большего. Словно угадав её потребность, Спайк погрузил клыки глубже, одной рукой удерживая её за шею, а другой поглаживая по спине, забираясь под рубашку и лаская обнажённую кожу. Баффи застонала и содрогнулась, изо всех сил прижимаясь к лежащему под ней вампиру, стремясь стать ещё ближе, стремясь… Ощущения. Столько ощущений, что практически невозможно уловить каждое из них. Холодные клыки у неё в горле. Жар её собственной крови, потоком соединяющей их тела и исчезающей у Спайка во рту. Его язык, ритмично касающийся её кожи при каждом глотке. Её отчаянно стучащее сердце, которое, кажется, билось прямо в грудь Спайку, пытаясь приспособиться к стремительным изменениям в её теле, к его новым потребностям. И запах Спайка вокруг неё. В ней. Его возбуждённый член, настойчиво прижимающийся к ней, её судорожно сжимающиеся при каждом его движении мышцы… Слишком много одежды. На ней слишком много одежды. Слишком много барьеров между ними. Но с одной здоровой рукой Баффи ничего не могла с этим поделать, не могла даже как следует сосредоточиться, чтобы стянуть с себя кожаный плащ. Она пыталась, едва замечая, как дрожит её рука, как слабы её пальцы, – и потерпела неудачу. Баффи разочарованно застонала, вновь вяло подёргав за край плаща. Спайк потянулся к её руке, отбрасывая ту от плаща… а потом опрокинул Баффи на спину и навалился сверху, умудрившись проделать всё это, не отрываясь от её шеи. Пожалуй, теперь укус стал даже глубже – опора устойчивее, лучше угол… Баффи всхлипнула и выгнулась в отчаянном стремлении получить больше… больше Спайка. Больше… всего. Не прекращая пить кровь, Спайк грубо стащил плащ с её плеч и дальше, почти до самых запястий. Левую руку пронзила боль, но она была отдалённой, едва заметной, так что Баффи предпочла проигнорировать её, вместо этого ещё сильнее прижавшись к Спайку, обхватив ногами его бёдра и яростно вцепившись ему в спину правой рукой. Наконец вампир сумел полностью снять плащ и отшвырнуть его в сторону. Затем он снова запустил руку Баффи под рубашку и принялся поглаживать сквозь бельё её грудь. Баффи конвульсивно содрогнулась, выкрикивая его имя, царапая его кожу ногтями… и мир взорвался. Это был огонь. Страсть. Потребность. Всё вокруг начало растворяться, мир исчезал в потоке желания. Она стремительно погружалась в тёмные воды, такие же, как во сне. Только в этот раз ей было всё равно, она даже не пыталась бороться с тьмой. Потому что в этот раз она была не одна. Баффи едва заметила, что её рука медленно разжалась, соскользнула с обнажённой спины вампира и безвольно упала на пол. Не заметила, что больше не чувствует пол под собой, едва ощущает вес Спайка на себе. Нечто – возможно, последний проблеск инстинкта самосохранения – попытался подать сигнал тревоги, он был таким далеким… и она в любом случае не хотела его слушать. Ничто не имело значения. Лишь этот миг. И эти эмоции. – Спайк, – прошептала Баффи… и это не было просьбой остановиться. Это была мольба не останавливаться. * * * Кровь Истребительницы напоминала нектар. Мёд. Солнечный свет и пламя. Её тепло согревало Спайка, наполняя его холодное тело и затопляя рассудок. Жажда и вожделение накатывали, как волны, одна за другой, пока он не потерял способность думать, видеть – он ничего не мог, кроме как держаться и ждать, когда выгорит пламя, когда угаснут и умрут ощущения… Только вот они не угасали. Наоборот, становились всё сильнее. И сильнее. Всё. Это было всё, чего он когда-либо хотел, всё, о чём он мечтал… и это было куда лучше, чем в мечтах. Спайк медленно сглотнул, смакуя на языке вкус её крови, наслаждаясь консистенцией каждой порции, стекающей в глотку. Наслаждаясь окружавшим его запахом Баффи, ощущением её тела под собой… За исключением… За исключением того, что он, кажется, должен был о чём-то помнить. Должен был что-то сделать. Или – не делать. Не убивать её. Не осушать до капли. Не позволить своей Истребительнице умереть. Спайк хотел. Вся его вампирская сущность, которая провела последние сто лет, питаясь кровью, убивая и забирая всё и всех, кого хотела и когда хотела… она приказывала ему сделать это. Прикончить Истребительницу. Продолжать пить, пока её сердце не перестанет биться, пока её тело не обмякнет в его руках. Как он этого хотел! Но всё-таки не сделал. И остановил его отнюдь не имплантат. * * * Баффи застонала, когда Спайк оторвался от неё; его клыки медленно выскользнули из её горла. Нет! Она не хотела, чтобы это кончалось, не хотела терять эти ощущения. В отчаянии она попыталась приподняться и притянуть Спайка обратно, но её руки были такими слабыми и казались такими тяжёлыми… …а кроме того… к ней начал возвращаться рассудок. Медленно. Неохотно. Но неумолимо. Баффи нерешительно открыла глаза, начиная постепенно тревожиться от звука собственного хриплого дыхания, от тяжести в придавленной Спайком груди. Изголодавшиеся лёгкие боролись за каждый глоток воздуха. Сердце трепетало, как у птички. Она смутно осознавала, что её тело дрожит от изнеможения, кровопотери… и недавнего оргазма. Баффи с трудом подняла взгляд – веки весили целую тонну. На губах Спайка была кровь. Пока она смотрела, тот слизнул её… и, несмотря на слабость, тело Баффи затрепетало от вожделения. Она всё ещё хотела его. Боже, помоги ей, она всё ещё хотела его… Спайк ощутил её дрожь, на миг их глаза встретились, во взглядах отразилось понимание… …и Баффи настигло понимание иного рода. Она могла видеть. Она видела глаза Спайка, выражение его лица, видела свет факелов, отбрасывающих тени на его резкие черты… – Я могу видеть. – Баффи попыталась сказать это вслух, но услышала лишь неровный шёпот. И у неё не осталось сил ни на радость, ни на облегчение. Всё, на что её хватило, – это усталое удивление. Столько усилий уходило только на то, чтобы собрать буквы в слова, чтобы задержать дыхание и выпустить их из себя… Слишком много усилий. Где-то в затылке еле-еле задребезжал сигнал тревоги. Опустошена. Вот что с ней случилось. Во всех смыслах. Но, по крайней мере, она до сих пор в сознании. Раз она ещё в сознании, значит, Спайк не мог выпить так много. Правильно? Хотя становилось всё труднее и труднее держаться за это знание, не подпускать притаившуюся на границе зрения мглу… – Мисс Саммерс? – раздался откуда-то слева бесплотный голос Прислужника. Баффи моргнула и нечеловеческим усилием отогнала тени прочь – хотя бы на время. – Я могу видеть, – вновь устало прошептала она. – Да, моя дорогая. Боюсь, ранее я был не вполне искренен. Первая часть Триала, безусловно, состояла из трёх испытаний для Спайка… но последняя часть была для вас. – Почему? – спросила она ровно. Равнодушно. – Правила, мисс Саммерс. Правила. И теперь, – торопливо продолжил Прислужник, – Триал завершён. Спасибо, что воспользовались нашими услугами. Всего доброго. Мир вокруг них начал растворяться, и каменная комната… исчезла. * * * Спайк почти уже обрёл контроль над собой, обуздав демона, который до сих пор подначивал его снова вонзить клыки в бледную шею Истребительницы, забрать остатки бегущей по её венам крови и продолжить там, где он остановился… Нет. Нет, нет и нет. Он не мог этого сделать. Неважно, как сильно он этого хочет, как сильно она всё ещё хочет его, он абсолютно точно не станет этого делать. Не станет. Поглощённый внутренней борьбой, Спайк едва вслушивался в слова Прислужника, едва заметил, когда комната исчезла, сменившись мокрой травой, резким ночным ветром и темнотой, разгоняемой лишь неярким светом месяца. Вот что Спайк действительно заметил, так это боль, которая снова врезалась в него, подобно товарному поезду. Спайк вспомнил, что однажды его и в самом деле сбил поезд. Ощущения те же. Вслед за первым ударом невообразимой боли последовал целый шквал вспышек поменьше, которые, однако, с каждым разом становились всё хуже и хуже. О да. Чертовски похоже. Ожоги никуда не делись, осознал он, – так же, как и раны на ноге, но из тех, по крайней мере, перестала течь кровь. И боль чуточку притупилась. Во всяком случае, он уже не умирает. Хотя бы в этом он уверен. Кровь Истребительницы сделала своё дело, спасла его… Истребительница. Спайк моргнул и посмотрел вниз. Она по-прежнему неподвижно лежала под ним. Кожа белее мела, сердце едва бьётся… но она была в сознании. Живая. И в лёгком замешательстве смотрела на него. Смотрела на него… Спайк вспомнил. Она может видеть. Она сама так сказала секунду назад. Конечно, он был слишком занят, пытаясь не убить её, чтобы вникать, но теперь… Невзирая на боль, Спайк вдруг поймал себя на том, что старается не расплыться в ухмылке. Он сделал это. Она снова видит. Они долго молча смотрели друг на друга. Наконец Спайк заговорил. – Знаешь, Истребительница, – сказал он, пытаясь не выдать терзающей его боли… и наслаждения. – Я могу к этому привыкнуть. – Что? – раздался в ответ тихий шёпот, словно Баффи слушала вполуха… или была на грани обморока. – Просыпаться на тебе. Продолжим в том же духе, и я начну думать, что ты меня хочешь. Видимо, в Баффи пробудились какие-то остатки энергии, потому что она попробовала его отпихнуть – пусть и слабо. – Только затем, чтобы обо что-нибудь ударить. «Умница, – подумал Спайк. – Требуется нечто покруче, чем небольшая кровопотеря, чтобы заставить тебя…» Кстати, о… Он напрягся, его взгляд прикипел к тонким струйкам крови, стекающим по её горлу. Медленно, инстинктивно, осознавая, что играет с огнём, Спайк наклонил голову и провёл языком по сочащимся каплям, слизывая их… упиваясь тем, как Баффи, хватая ртом воздух, мгновенно застыла под ним, как её тело выгнулось ему навстречу. «О да – сейчас мы уже не столь равнодушны, не так ли?» Проблема заключалась в том, что он хотел большего. Намного большего. И если только он готов убить ради этого… Нет. Спайк с неохотой отодвинулся – совсем чуть-чуть, – и, перед тем как проглотить, покатал во рту последний глоток крови, чтобы ощутить вкус целиком. Его охватило чувство глубокого удовлетворения. Он ничего не сказал. Не было необходимости. Мгновение растягивалось между ними, пока Спайк не начал думать, что время совсем остановилось, но затем Баффи замерла; её руки, до этого гладившие его тело, напряглись и оттолкнули его, на сей раз посильнее. – Слезь с меня. – Вот так просто? Сколько раз за сегодня ты это уже говорила? Три? Четыре? Песенка малость устарела, милая. Как насчёт того, чтобы исполнить что-нибудь новенькое? – Конечно. Знаешь песню «Я собираюсь слезть с Баффи, пока она меня не проткнула колом»? Тон Спайка стал серьёзным: – Ты не станешь меня протыкать. – Это не был вопрос. – Не проткнула тогда, не станешь и сейчас. Как бы то ни было, он напрягся, скатился с Баффи и улёгся на спину рядом с ней, подавив стон от напомнивших о себе ожогах. Громко напомнивших. Потом он лежал неподвижно, пережидая боль и бездумно глядя на покачивающиеся над головой звёзды. И снова повисло долгое молчание. Наконец Спайк почувствовал движение её руки, скользнувшей по сырой траве и нашедшей его собственную руку. Их пальцы переплелись. – Нет, – мрачно сказала Баффи. – Не стану. Она сглотнула и продолжила: – Спасибо тебе, Спайк. – Не за что, Истребительница. Глава 14 Как зренье далеко от слепоты… Сидни Ланье По крайней мере, дождь кончился. Земля по-прежнему была сырой и размякшей, деревья гнулись от воды, крошечными водопадами поливающей Спайка и Баффи всякий раз, как ветер качал ветки… но, по крайней мере, дождь кончился. Баффи лежала неподвижно, в её голове крутились тысячи мыслей, а она всё смотрела в ночное небо – небо, которое она уже и не чаяла снова увидеть. Тучи разошлись, в просветах сияли звёзды, и деревья сверкали, ловя их далёкий свет. Это было красиво. И невероятно. До сих пор Баффи не верила, что ей действительно удастся вернуть зрение. Взаправду. Да, она надеялась, и да, она думала об этом… но никогда по-настоящему не верила. Не до конца. Ни на грош. А Спайк верил. Баффи слегка повернула голову – даже столь незначительный жест вызывал головокружение – и посмотрела на вампира, лежавшего на траве рядом с ней. Его бледное тело мерцало в лунном свете. Он должен был верить, иначе бы никогда не пошёл на такое. И теперь, когда зрение вернулось, Баффи видела результаты этой веры – шрамы на груди, которые могли возникнуть только от соприкосновения креста с плотью вампира. Болезненного соприкосновения. Множества крестов. Баффи стиснула зубы. Через какой ад прошёл Спайк? Большая часть его одежды исчезла, за исключением чёрных джинсов. Грудь и ступни были обнажены. Насколько она могла судить, на ступнях ожогов было ещё больше – и наверняка на спине тоже, учитывая, как Спайк застонал, когда скатился с неё. Из-за неё. Её вина. Она должна была остановить испытание раньше. Вообще не должна была соглашаться на всё это… Но тогда бы она осталась слепой. Или была бы мертва. И… хотя, наверное, это было эгоистично… Баффи не могла сказать, что сожалеет. Она даже не была уверена, что изменила бы что-то, если б могла. Нет, ей нравилось быть живой. И нравилось снова видеть. Баффи бросила ещё один взгляд на звёзды и вернулась к Спайку… …который теперь тоже смотрел на неё – с хищным, почти что собственническим выражением лица. Их глаза встретились… и её прошиб холодный пот. Но это был не страх. Нет, скорее она испугалась, что не боится. А должна бы. Спайк был всё ещё опасен, несмотря на чип. Он уже доказал это… когда она позволила ему себя укусить. По-прежнему глядя на Спайка, свободной рукой Баффи потянулась к ранкам на шее. Больно, отстранённо осознала она, хотя по сравнению с тем, как болело всё тело, это пустяк. Но теперь, когда страсть и вожделение, обжигавшие, подобно пламени, исчезли… шея просто болела. Баффи неуверенно коснулась ран и сжалась. – Собрала полную коллекцию, – голос Спайка дрожал от боли, но за ней слышались привычные насмешливые нотки… и вместе с тем что-то ещё. Что-то, чего Баффи не могла разгадать. Секунду она смотрела на него невидящим взором, затем неуютно поёжилась и закрыла глаза. Полная коллекция. Мастер. Ангел. Дракула. А теперь ещё и Спайк. Она знала, что метка Мастера едва заметна. Его укус был быстрым и чистым, а клыки – бритвенно-острыми. То же самое с Дракулой. В том месте, где он укусил её, на горле остались лишь крохотные отметины. С другой стороны, метка Ангела… этот шрам был длинным и неровным – он едва не вырвал у неё кусок кожи. Конечно, тогда он умирал и едва ли что-то соображал от яда. Глупо было бы ожидать аккуратности в таком состоянии. «А на что похожа метка Спайка?» – задумалась Баффи. Ровная она или рваная, большая или маленькая?.. «Ладно. Размер не имеет никакого значения», – твёрдо сказала себе Баффи… так твёрдо, насколько могла, учитывая, что ей стоило огромного труда оставаться в сознании. Тени то наплывали, то отступали, подобно грозным приливным волнам. Но она не позволяла им сомкнуться. Ей ещё так много нужно было сделать. Например, быстро добраться до дома. Уже почти светало. Родные скоро проснутся и обнаружат её отсутствие. А Спайк превратится в облачко дыма, если они не вернутся до восхода солнца… Баффи открыла глаза. Спайк по-прежнему смотрел на неё голодным взглядом. – Прекрати это, – резко велела она. Ну, по крайней мере, так подразумевалось – на самом деле это прозвучало устало и жалко. – Прекратить что? – Прекрати смотреть на меня как на что-то съедобное. Спайк не менее устало ухмыльнулся: – Не хочу тебя расстраивать, детка, но именно так ты и выглядишь. Очень вкусно. – Ага… ну что ж… только не рассчитывай на десерт. Повисла короткая пауза. – Баффи, почему ты это сделала? Она удивлённо моргнула. Она ожидала чего угодно – но не этого. Спайк говорил серьёзно, даже торжественно, без обычной иронии. Как будто… как будто он действительно хотел знать. У Баффи внезапно пересохло во рту. Она не могла сказать ему. Определённо, не всю правду – даже если бы сама до конца понимала, в чем та состоит. И не могла озвучить те эмоции, что переполняли её, когда Спайк прижал кол к своей груди. Не могла. Поэтому Баффи предпочла уклониться от ответа, вместо этого в свою очередь задав вопрос: – Почему ты хотел, чтобы я тебя убила? – Я уже говорил. Этот чип… Баффи покачала головой: – Нет. Дело не в нём. – Она и сама не знала, откуда это знает. Просто знала. Мгновение они раздраженно смотрели друг на друга, и недосказанное висело между ними, пока от напряжения воздух не сгустился до предела. Наконец Спайк отвёл взгляд, снова повернувшись к звёздам. – Неважно, – ровно сказал он. – Забудь. Нет. Она не могла так это оставить. Не после всего, что он сделал. Баффи в сомнении прикусила губу, затем решила, что, может быть, хватит и полуправды. – Я не хотела, чтобы ты умер, – в конце концов выдавила она. – Не после… после того, что ты сделал для меня. – Спайк не пошевелился, его взгляд был по-прежнему прикован к ночному небу. Баффи сглотнула и храбро продолжила:– Ты спас мне жизнь. На сей раз Спайк повернулся, встречаясь с ней взглядом. В его глазах что-то промелькнуло, какая-то эмоция, которую Баффи никогда прежде не видела – а затем всё исчезло, так же быстро, как и появилось, и она задалась вопросом, не померещилось ли ей. Может, это просто игра воображения. Особенно учитывая, что губы Спайка уже сложились в знакомую язвительную ухмылку, а в глазах появился не менее знакомый насмешливый огонек. – Ага, только никому не говори, – легкомысленно ответил Спайк. – Я этого не переживу… – Мне об этом расскажи, – парировала она, стараясь скрыть, насколько её поразила эта перемена. – Всё-таки… – ухмылка стала ещё шире, – не могу сказать, что это не было весело… Весело. Не совсем то слово, которое употребила бы она. Сокрушительно. Душераздирающе. Незабываемо. Впечатляюще. Но не весело. Баффи пронзила дрожь. Вот уже в третий раз она добровольно позволила вампиру укусить себя. И все три раза… О боже. Ну хорошо, она Истребительница, и её жизнь была странной и невероятной во многих смыслах, но почему наиболее острые сексуальные переживания в своей жизни она умудрилась испытать, будучи полностью одетой? С зубами вампира в своей шее? Что с ней не так? Почему она не может быть счастлива с нормальным парнем. У неё ведь есть нормальный парень. Райли. О боже. Она не сможет рассказать ему об этом. Он никогда не поймёт. Баффи не была уверена, что и сама понимает. Притяжение между ней и Спайком, стремление хотя бы дотронуться до него и… «Ля-ля-ля, я не слушаю, – жёстко сказала она себе. – У меня уже есть парень. И Спайк мне не нужен. Плевать, что он весь такой из себя сексуальный и… и сексуальный. Мне не нужна сексуальность. Не нужна опасность. И определённо не нужен очередной вампир. Мне нужен человек – безопасный, нормальный и не сексуальный. Мне нужен Райли». «Так, – запнулась Баффи, внутренне поморщившись. – Как-то это звучит не особо хорошо…» – Я не хочу об этом говорить, – сказала она вслух. – И, кстати, одной мне не всё равно, что солнце вот-вот взойдёт? И… и где мы находимся? – На другом конце города. – Отлично. Баффи украдкой посмотрела на Спайка, гадая, дойдёт ли он… гадая, дойдёт ли она. Но пока её взгляд скользил по стройному телу вампира, в её голове, перекрывая то, что она видела сейчас, возникали совсем другие образы. Образы того, что они сделали, того, что произошло между ними… и у Баффи опять пересохло во рту, а сердце отчаянно забилось. У Спайка было такое выражение лица, словно лишь раны удерживают его от того, чтобы навалиться сверху и взять её прямо здесь и сейчас. Хуже того – несмотря на собственную слабость, которая не давала ей даже оторвать голову от мокрой земли, несмотря на то, что каждая часть её тела немилосердно болела, а сама она балансировала на грани обморока, – Баффи тоже его хотела. И он знал об этом. Она видела это в его глазах – и Спайк наверняка видел то же самое в её глазах. В мгновение ока воздух между ними снова пропитался электричеством. И Баффи с нехорошим чувством осознала, что желание никуда не денется. Может быть, никогда. Теперь между ними установилась связь – и явно не собиралась исчезать, неважно, как сильно Баффи хотела бы обратного. Стиснув зубы, Баффи заставила себя отвернуться и крепко зажмурилась. «Почему я? – с отчаянием подумала она. – Мне не нужен ещё один вампир в моей жизни. Я не хочу ещё одного вампира в своей жизни». Но было уже слишком поздно. * * * В конце концов, с горем пополам, они сумели встать, помогая друг другу, а потом повисли друг на друге, стараясь удержаться от падения. И Спайк снова обнаружил Баффи в своих объятиях; тепло просачивалось под его прохладную кожу, пока она цеплялась за него, – и его охватило незнакомое чувство. Если бы он не знал себя, то мог бы сказать, что это был… покой. Радость. Так бы оно и было, если бы каждая клеточка его тела не кричала в такой агонии, что ему хотелось взять кол и распылить самого себя просто из сострадания. В этот момент Баффи привалилась головой к его груди. К его обожжённой груди. На самом деле это неважно, решил Спайк сквозь пелену боли. Потому что другого такого шанса у него уже не будет, да и что значат немного страданий по сравнению с возможностью держать Баффи в своих руках? Конечно, если она продолжит в том же духе, да ещё и навалится посильнее, он наверняка упадёт. И Спайк не был уверен, что после этого кто-то из них сумеет быстро подняться. – Эй, Истребительница. – Нет ответа. Она что, отрубилась? Пытаясь сохранить равновесие под её весом, Спайк без лишней щепетильности дернул её за волосы. – Саммерс! Как бы мне ни была по нраву идея снова оказаться вместе с тобой в горизонтальном положении, не думаю, что сейчас подходящее время. И место. Баффи слегка встряхнулась, будто осознав, что делает, и выпрямилась, перестав наконец давить на него. – Иногда я правда ненавижу тебя, Спайк, – прошептала она куда-то ему в грудь. – Только иногда? Придётся совершенствоваться. Давай. Валим отсюда, пока не заявилось что-нибудь мерзкое и не сожрало нас. – Спайк осторожно шагнул вперёд – и едва не упал: огонь, обжигающий его пятки, превратился в адское пламя, отчего колени подогнулись буквально сами собой. – Твою мать! Теперь была очередь Баффи поддерживать его; её сердце тяжело бухало от натуги. – Не смей, – велела она сквозь зубы, впившись ногтями в его руки. – Если свалишься, я тебя уже не подниму. Уяснил? Уяснил. Это стоило куда больших волевых и физических усилий, чем Спайк хотел бы признать, но каким-то образом он смог удержаться на ногах. А пару-тройку вечностей спустя у него даже получилось выпрямиться и перестать наваливаться на Баффи. Так они и стояли в обнимку, не в состоянии пошевелиться. – И что теперь? – утомлённо спросила Баффи. – Понятия не имею. Ты можешь идти? – Нет. Но всё равно пойду. – Узнаю свою Истребительницу. Она сделала робкий шажок, и Спайк сделал то же самое. – Ты когда-нибудь перестанешь так меня называть? – с усталым раздражением поинтересовалась Баффи. – Я не твоя Истребительница. – Нет? – Нет. – А как же те царапины у меня на спине, которые ты оставила, когда… – Я правда, правда ненавижу тебя, Спайк… Глава 15 Я был глазами слепому и ногами хромому. Ветхий Завет (Иов.29:15) Они остановились, чтобы поднять его плащ. Вообще-то, на самом деле это Спайк остановился – внезапно притормозил и наклонился, так что Баффи едва не тюкнулась носом в траву. Она напряглась, силясь удержаться в вертикальном положении и удержать Спайка. – Что ты творишь? – зашипела она, проглатывая просившиеся наружу ругательства. – Подбираю свой чёртов плащ. Какое-то мгновение Баффи всерьёз рассматривала перспективу отпустить Спайка, просто уронить, чтобы он хорошенько приложился о землю своей белобрысой головой, да так и оставить. Но не смогла. Спайк спас ей жизнь. Конечно, она его тоже спасла, так что, может, они и в расчёте. Жизнь станет куда проще, если… В этот момент Спайк выпрямился, сжимая в руке свой плащ, и молча надел его, вздрогнув от соприкосновения подкладки с ожогами. Баффи искоса взглянула на него: – Очень больно? – Ага. А что? Любуешься видом? Она притворилась, что не поняла намека. – В отличие от тебя, Спайк, я не получаю удовольствия, глядя на чужие страдания. Хотя в твоём случае я могла бы сделать исключение. Спайк отрывисто хохотнул и продолжил путь – медленно и болезненно. – Похоже, сегодня твоя ночь. Потому что я очень хреново себя чувствую. – И выглядишь так же. – Это ты ещё себя не видела, дорогуша. Так оно и было. Баффи оглядела себя, радуясь тому, что хотя бы способна на это, что она действительно прозрела, – и вздохнула. Брюки порваны, в туфлях хлюпает вода, а чёрную рубашку можно смело выбрасывать. Одно хорошо – носки всё-таки были парными. Зато волосы сбились в сплошной колтун, многочисленные синяки и царапины покрывали все видимые части тела – и наверняка большую часть невидимых… а на шее красовался след от укуса. Происхождение последнего будет особенно трудно объяснить Джайлзу. И Райли… Райли. Внезапно Баффи ощутила укол совести. Что она ему скажет? Как сумеет объяснить случившееся этой ночью? Бесполезно внушать себе, что ничего не произошло, что она просто позволила Спайку укусить себя, чтобы спасти ему жизнь. Это было неправдой. Между ними определённо что-то произошло. Вообще-то много чего. А Райли уже накручен тем, что было с Ангелом… и Дракулой. Баффи даже не представляла, как он отреагирует, если узнает, что она и Спайк… – Гадаешь, что обо всём этом скажет Оловянный Солдатик? – вторгся в её размышления голос Спайка. «Что, сегодня каждая собака может читать мои мысли?» – с раздражением подумала Баффи. – Его зовут Райли, – ответила она вслух. – Ну да. Как угодно. Так что он подумает об этом? – Спайк дотронулся пальцем до её шеи. – Он… поймёт. Он очень понимающий. – Ага, как же. Просто святой. Согласись, святоша – последний, кто тебе нужен. – Моя личная жизнь тебя не касается, Спайк. Тот издал короткий смешок, но тут же поморщился и схватился за рёбра. – Я просто говорю… – Знаешь, – прервала его Баффи настолько спокойно, насколько могла, – если ты как следует меня разозлишь, я брошу тебя прямо тут. Ты ведь это понимаешь, да? – Уверена, что дойдёшь без моей помощи? – Абсолютно. Ты только задерживаешь меня. – Отлично. Скатертью дорога. С этими словами Спайк шагнул в сторону и убрал руку с её плеча. Оставшись без поддержки, Баффи зашаталась, с трудом сохраняя равновесие. До этого момента она не вполне осознавала, как сильно опиралась на Спайка… и как она пока ещё слаба. Секунду спустя Спайк вернулся и уберёг её от падения, позволив вновь навалиться на себя. – Что скажешь? – самодовольно спросил он. – Смирись, Истребительница, – мы нужны друг другу. По крайней мере, сейчас. Она правда, правда ненавидела, когда Спайк оказывался прав. * * * Дорога до кладбища была ожившим кошмаром – из тех, которые всё длятся и длятся и не прекращаются, пока не проснёшься в холодном поту. Из тех, где ты всё идёшь и идёшь, но не двигаешься с места. Каждый шаг был наполнен болью, и под конец Баффи начало мотать из стороны в сторону. «Ну и видок у нас, должно быть»,– в легкой прострации подумала она, когда они повернули за угол. Грязные, израненные, шатающиеся, словно с перепоя, а Спайк ещё и полуголый под плащом. И босой. – Почему Прислужник не вернул тебе ботинки? – внезапно спросила она, осоловело глядя на ноги Спайка. – Откуда я знаю? Может, он фетишист. – Разве тебе не… больно? Пауза. – Примерно так же, как ходить по битому стеклу. А что? Беспокоишься обо мне? Нет. Не беспокоится. Просто… Баффи не знала, что это было. Может, в конце концов начала сказываться кровопотеря, или, возможно, она сошла с ума. Что бы это ни было, её волновало, что Спайку пришлось всю дорогу пройти без обуви. И волновало, что она об этом волнуется. И… Нет. Баффи смутилась. Опять. Ошеломленная, она переставляла ноги, не глядя по сторонам. – Мы пришли, – голос Спайка снова вторгся в её мысли. Собрав остатки сил, Баффи подняла взгляд, пытаясь сосредоточиться на том, что её окружает. Спайк был прав. Он добрались до кладбища. И едва не опоздали, поняла она с растущей тревогой. Неуклонно разгоралась предрассветная заря, было уже так светло, что можно было рассмотреть, как буквально на глазах исчезают тени и как над горизонтом появляется тонкая яркая полоска. У них почти не осталось времени. * * * Спайк распахнул дверь склепа и практически ввалился внутрь, втаскивая за собой Баффи. Он старался держаться прямо, но это было легче сказать, чем выполнить. В последнем усилии он сделал ещё несколько шагов к стоявшему в углу креслу и рухнул в него… опять же вместе с Баффи. Спайк с некоторым удивлением посмотрел на неё, растянувшуюся прямо у него на коленях. «Наверное, забыл её отпустить», – смутно подумал он. Тем не менее, это было приятно. Снова дома. Не сгорел под лучами солнца. У него на коленях сидит Истребительница. Могло быть и хуже. – Спайк… – Знаю-знаю, – отозвался он дрожащим от усталости голосом. – «Отпусти меня, отвали от меня, пока я тебя не распылила» и прочая фигня в том же духе. Знаешь, для той, которой полагается меня ненавидеть, ты слишком часто на мне оказываешься. – Он помолчал. – Как насчет того, чтобы заключить перемирие, блондинка? Ты не угрожаешь убить меня, а я… – Что ты? – Я… хм… не знаю. Придумай что-нибудь. А я пока подремлю. – Глаза Спайка против воли начали закрываться – а руки на талии Баффи, наоборот, инстинктивно сжались. – Разбуди меня попозже. Баффи пихнула его в плечо. – Я не останусь тут с тобой, – сказала она таким же слабым и дрожащим голосом. – Я собираюсь домой. Прямо сейчас. – Ты свалишься, не пройдя и трёх шагов. – О, спасибо тебе огромное за доверие. Спайк вздохнул и уселся поудобнее, наслаждаясь ощущением её веса на своих коленях. – Доверие тут не причём, лапушка. Факты говорят сами за себя. – Хорошо. Факт первый – я ухожу. И факт второй – тебе… нужно, чтобы кто-нибудь обработал твои ожоги. – С чего вдруг такая забота? Предлагаешь поиграть в доктора? – Спайк открыл глаза и с надеждой уставился на неё. – Спайк, ты такой… – Баффи осеклась, словно ей не хватало слов. – Да, я такой. – Его глаза снова начали закрываться, и он отпустил её, уронив руки вдоль тела. – Захлопни дверь, когда будешь уходить, – добавил Спайк напоследок. * * * И что это было? Никаких намёков? Никаких мудрёных оскорблений в стиле Спайка? Должно быть, ему ещё хуже, чем она думала. Баффи, на самом деле, даже не удивилась, снова очутившись у него на коленях. Не после событий сегодняшней ночи. Сколько раз это уже случалось? Три, четыре? Она четыре раза оказывалась в тесном физическом контакте со Спайком? Или больше? «Следовало бы хорошенько наподдать силам Судьбы за такое безобразие», – кисло подумала Баффи, пытаясь подняться со Спайка. К сожалению, оставшиеся силы выбрали именно этот момент, чтобы покинуть её, и Баффи снова упала ему на грудь, не в состоянии пошевелиться и жадно глотая воздух, пока мир медленно вращался у неё перед глазами. О, да. Кто-то явно славно повеселился за её счёт… Несколько секунд она была реально готова остаться здесь, свернуться клубочком на коленях у Спайка и… Нет! О чём она думает? Плохой мозг! Плохой! Баффи сделала глубокий вдох и с нечеловеческим усилием выковырилась из кресла. Ноги немедленно сделали попытку подломиться, но она стиснула колени и зубы, пережидая приступ головокружения. Дождавшись, Баффи шагнула к двери… и замерла. Она не была уверена, что именно заставило её остановиться. Что-то глубоко внутри – и с чем она совершенно не желала познакомиться поближе – заставило её повернуться к полулежащему в кресле вампиру и взглянуть на его неподвижное тело. Плащ был слегка распахнут – достаточно, чтобы можно было рассмотреть ожоги на груди Спайка. Они выглядели паршиво. Но уже начали бледнеть. Или нет? И действительно ли порез под глазом уже не был таким рваным и глубоким? Спайк выздоравливает. Она может уйти. В любую минуту. С ним всё будет в порядке. «Конечно будет, – сердито сказала себе Баффи, – после полноценного обеда из Баффи». Однако всё-таки подошла к Спайку – едва ли не против своей воли. И всё то же спрятанное глубоко внутри чувство заставило её прикоснуться к его щеке, прямо под порезом. Спайк не пошевелился. Несколько мгновений Баффи тоже стояла неподвижно, затем, сглотнув, медленно убрала руку. – Спасибо тебе, Спайк, – мягко сказала она… развернулась и нетвёрдой походкой направилась к двери – зато решительно и с прямой спиной. На этот раз она не остановилась и не обернулась… …и не увидела, как Спайк вновь распахнул глаза, не увидела, как он смотрел на неё, выходящую на залитое утренним солнцем кладбище… и не увидела невольно отразившееся на его лице неприкрытое желание. Глава 16 Не насытится око зрением… Ветхий Завет (Экк.1:8) Спайк ошибся. Баффи не свалилась через три шага. Она свалилась через пять. Ноги вдруг подломились, и она упала лицом вниз в грязное месиво, в которое превратилась кладбищенская земля, – уже во второй раз за последние двадцать четыре часа. Неистово бранясь, Баффи отплевалась от грязи и снова воздела себя на ноги. Она не намерена этого делать. Не намерена терять сознание, не намерена ползти обратно в склеп Спайка… и не намерена сдаваться. Нет, она уже достаточно далеко зашла и закончит начатое – даже если это убьёт её. Ладно. Не лучший выбор слов. Глубоко вдохнув и отмахнувшись от ощущения, что мир снова превратился в чёртову карусель, Баффи попыталась заставить свое избитое тело двигаться. Болело буквально всё, а на грани переутомления она балансировала ещё час назад. Вообще-то, прямо сейчас переутомление было уже не таким острым. Всё, чего ей по-настоящему хотелось, это упасть в кровать – какую угодно – и забыть о том, что случилось этой ночью. Честно говоря, она с удовольствием забыла бы всю неделю. Только бы дойти до дома, и жизнь вернётся в нормальное русло… школа, друзья и родные; попытки защитить сестру, которая на самом деле не сестра, от блондинки-психопатки, олицетворяющей силы зла; немного истребительства; спасение мира в свободное время… Мда. Абсолютно нормальное. Стараясь не стонать слишком громко, Баффи медленно поплелась к воротам кладбища… домой. * * * Баффи открыла для себя, что для достижения цели достаточно всего лишь переставлять ноги одну за другой и не останавливаться. На самом деле не так уж сложно, если не вдаваться в детали – что в руке немилосердно пульсирует, в висках зверски ломит, и всё болит. Очень. Но ей не хотелось впадать в жалость к себе, которая и без того грозилась поглотить всё её существо. Нет. Кроме того – жизнь была прекрасна. Она до сих пор жива. Раны затянутся. А рассвет просто великолепен. Но самое прекрасное – она может его видеть. «Когда взойдёт солнце, я, как и прежде, не смогу его увидеть, и неважно, что ты скажешь или сделаешь, Спайк». Она действительно сказала это всего несколько часов назад? И – она действительно настолько отчаялась? Настолько хотела умереть? Вдоль позвоночника пробежала стайка мурашек, и Баффи вдруг стало холодно, несмотря на пригревающее солнышко. Но… она не была собой. Та Баффи, которая сбежала, чтобы встретиться с демоном и дать себя убить… это была не она. Она была – ладно, давайте скажем это вслух – совершенно не в своем уме. Главный кандидат в дурку. Три порции картошки-фри и «Хэппи-мил»… Или – возможно, это и была настоящая Баффи. Та, которая сдаётся, когда дело плохо, которая… Нет. Она не была трусихой. Не была. И много раз доказывала это. А ещё это она убила демона. Спасла Спайка. Она не струсила, просто… …просто сдалась слишком быстро. Была слишком нетерпелива, приняв решение, которое полагала единственным выходом. Одна неделя. Она дала себе только одну неделю, и дала бы ещё меньше, если бы сумела раньше сбежать. Естественно, у неё не было времени, чтобы проверить все возможности, чтобы отыскать другой путь. Это сделал Спайк – Спайк, – снова предоставив ей выбор, которого она, как тогда казалось, была лишена… Нет. Нельзя зацикливаться на этом. Прошлое – всего лишь прошлое. Она не могла отмотать обратно то, что уже сделала, а пустые размышления ничего не изменят. Если Баффи чему и научилась за последние несколько лет – так это жить со своими ошибками. Но всё же, пока она медленно преодолевала оставшийся путь до дома, её продолжал грызть крохотный червячок сомнения. * * * Возле дома её матери стояла красная спортивная машина. Машина Джайлза. Баффи вздрогнула и заколебалась. К этому она была не готова. Ей едва хватало сил держаться на ногах, не говоря уже о том, чтобы что-то объяснять и отвечать на вопросы. Почему, да когда, да где… тогда как всё, о чём Баффи мечтала, – это упасть и ни с кем не разговаривать, даже не видеть никого, по меньшей мере, с неделю… Но особого выбора не было. Стоя на пороге и глядя на дверь, Баффи практически чувствовала, как на её плечи ложится привычное давнее бремя. Надо выглядеть сильной, держащей всё под контролем, быть той, кем они хотят её видеть, быть… На какой-то миг она даже пала духом, почти желая вновь очутиться в склепе Спайка, где можно было скинуть броню и просто быть собой. Почти. Но не до конца. Глубоко и решительно вдохнув, Баффи протянула руку… и открыла дверь. * * * Первой её заметила Дон, которая, всё ещё одетая в пижаму, с встревоженным видом шла по коридору. Когда Баффи распахнула дверь, их взгляды пересеклись… и Дон, взвизгнув, кинулась вперёд и крепко обняла сестру. А потом рядом с ней внезапно очутилась мама, и Баффи оказалась в кольце их рук, и они обе заговорили одновременно. Баффи едва не упала под двойной нагрузкой, с трудом сохраняя равновесие. «Отлично, – отстранённо подумала она. – Я пережила демона и Триал, а теперь меня прикончит моя же собственная семья…» А потом появился Джайлз со страдальческим выражением лица, который, судя по состоянию костюма, одевался в большой спешке. Джайлз увидел её… и замер. Джойс и Дон, будто почувствовав его присутствие, одновременно отодвинулись от Баффи, слегка разжав объятия. Баффи смотрела на них на всех, с благодарностью впитывая все детали, которые уже начала забывать, хотя прошла всего лишь неделя. Несколько секунд царило молчание. Наконец Баффи сглотнула застрявший в горле комок. – Ко мне вернулось зрение, – просто сказала она. – Ох. – Джойс прижала ладонь ко рту и вытянула другую руку с таким видом, точно с минуты на минуту упадёт в обморок. Но Дон сразу же подхватила её, хоть и сама глядела на сестру, разинув рот. Меж тем Джайлз медленно опустился на ступеньку лестницы, будто ноги отказались ему служить. «Знакомое ощущение», – подумала Баффи, безучастно взирая на своего Наблюдателя сверху вниз. Если она в ближайшее время не сядет, то попросту свалится… Видимо, эта мысль отразилась на её лице, потому что в следующую секунду Джайлз уже вновь был на ногах и подводил её к освободившейся ступеньке. Баффи благодарно плюхнулась на неё, не представляя, как будет вставать, – и тут же Джойс опустилась перед ней на колени и снова крепко обняла. – Ох, Баффи, – начала она срывающимся голосом. – Я думала, мы тебя потеряли. Баффи в ответ обняла мать здоровой рукой: – Знаю. Прости. – Ей казалось, она вот-вот заплачет. – Прости, мама. Джойс чуть отодвинулась и, положив руки ей на плечи, посмотрела на неё: – Никогда больше так не делай, поняла? Ты напугала меня. – Пальцы матери впились ей в кожу. – Ай, мам! Рука болит… – Ох. – Джойс поспешно выпустила её и криво улыбнулась. – Извини, милая. Я просто… Я… – Ее голос прервался; с искажённым от боли лицом она схватилась за лоб. – Мам? – Баффи с тревогой потянулась к матери. Джайлз вежливо кашлянул. Сперва он отошёл, давая им возможность побыть наедине, пока Дон неуклюже топталась рядом, но теперь снова шагнул вперёд. – Дон, почему бы тебе не проводить маму до постели? Не волнуйтесь, – успокаивающе сказал он Джойс. – Я за ней присмотрю. Баффи видела, как на лице мамы борются нерешительность и боль, но в конце концов боль победила. Джойс медленно кивнула и, схватившись неверной рукой за перила, встала. – Спасибо вам. Я… что ж, Баффи, поговорим позже, хорошо? Баффи сглотнула: – Конечно, мам. Просто… отдыхай, ладно? И не волнуйся. Со мной всё в порядке. Правда. Дон проскользнула мимо Баффи и, одной рукой придерживая Джойс за талию, стала помогать той подняться по лестнице. – Я рада, что ты не мертва, – сказала Дон, обернувшись через плечо. – Но ведь теперь я не смогу занять твою комнату? – Ага. Руки прочь. – Баффи слабо улыбнулась. Вытянув шею, она смотрела, как они скрываются на втором этаже. Мама поднималась долго, но в итоге они с Дон исчезли из виду. И улыбка Баффи мгновенно померкла, плечи ссутулились, и в груди разлилась тревога, заставившая мгновенно позабыть боль от ран. Когда же пришлют результаты томографии? Или… или, может быть, у мамы что-то нашли, но не хотели говорить ей, пока она была слепа? Или… – Баффи. Она моргнула и подняла взгляд. Перед ней стоял Джайлз с нечитаемым выражением лица. Не говоря ни слова, он медленно сунул руку в карман брюк и вынул оттуда нечто маленькое, уместившееся у него в ладони. Кассету. Ох. Чёрт. Баффи прикусила губу и опустила взгляд, не желая встречаться с Наблюдателем глазами. – Я… я хотела забрать её прежде, чем вы её найдёте, – дрожащим голосом пробормотала она. – Слишком поздно. Баффи снова сглотнула. – Джайлз, я… И вдруг он опустился на колени и крепко обнял её. – Я думал, что потерял тебя, – глухо сказал Джайлз. Это было слишком. Слишком много эмоций, слишком многое было сказано – а ещё больше осталось невысказанным… Баффи прикрыла глаза и обняла своего Наблюдателя правой рукой. По щеке скатилась одинокая слезинка, мгновенно впитавшись в его рубашку. – Знаю. Прости. – Глаза Баффи снова наполнились слезами, горло перехватило. Хуже того – она начала всхлипывать. Услышав это, Джайлз осторожно разжал руки и полез в карман пиджака за носовым платком – «Почему-то меня совсем не удивляет, что Джайлз пользуется хлопковыми носовыми платками», – не к месту подумалось Баффи, – который и вручил ей. Дрожащей рукой она вытерла слёзы и высморкалась. Наконец Баффи вновь подняла взгляд и, комкая платок в руке, неуверенно улыбнулась: – Спасибо. – Не стоит благодарности. – Повисла неловкая пауза. – Ну что ж, – Джайлз вновь поднялся. – Давай приведём тебя в порядок. Глава 17 Правда должна выйти на свет… Уильям Шекспир – Так… хм… насколько серьёзны твои раны? – Джайлз явно взял себя в руки, скрыв все эмоции. – Баффи? – Не настолько серьёзны, как выглядят. – Баффи осмотрела себя, такую грязную, растрёпанную, с разболтавшейся повязкой на руке. – Типа того. Была стычка с демоном, получила свою порцию синяков и порезов, но со мной всё нормально… – Надо отвезти тебя в больницу… Баффи яростно покачала головой: – Нет. Никаких больниц. Мне просто нужно малость поспать, и я буду как новая. Новая сияющая Баффи. – Вцепившись здоровой рукой в перила, она воздела себя на ноги – и едва не упала из-за некстати вернувшегося головокружения. Джайлз торопливо шагнул вперёд и поймал её. – Ладно. Ещё, может, потеряла немного крови, – слабо добавила Баффи, опершись на его плечо. Наблюдатель выругался. Баффи моргнула. – Джайлз, я и не подозревала, что ты знаешь такие слова… – Потому что раньше ты их от меня не слышала. Где аптечка? – На кухне. – Отлично. Идём. – Одной рукой Джайлз обнял её за талию, другой поддерживал за локоть правой руки. Баффи закрыла глаза и привалилась к нему, позволяя вести себя, радуясь его спокойной силе. Это была долгая ночь – очень долгая – и её наконец настигла реакция: тело начало отказывать, протестуя против насилия, которое она над ним учинила. Ещё немного, твердо сказала она себе. Нужно продержаться ещё немного… Джайлз молча помог ей дойти до кухни и усадил на один из стульев, бросил на неё быстрый обеспокоенный взгляд и повернулся к полкам. – Под раковиной, – подсказала Баффи, в данный момент довольная тем, что хотя бы сидит. Да и боль наконец-то поутихла. Джайлз кивнул, достал аптечку и, зажав её подмышкой, развернулся к холодильнику и принялся в нем копаться. Баффи нахмурилась. – Эй… Джайлз? Мне тут больно вообще-то. Не самое подходящее время, чтобы перекусывать. – Это не для меня, а для тебя. Тебе нужно съесть что-нибудь, чтобы восполнить кровопотерю. Баффи слегка затошнило. Она совсем, совсем не хотела есть… но знала, что должна. Так она быстрее поправится… Тут Джайлз повернулся и сунул бутылку – с чем-то там – ей под нос. Баффи неприязненно поморщилась: – «Ви8»*? Джайлз – фу! – Да, фу… а ещё в нём полно железа… я надеюсь. – Он умолк, с сомнением посмотрел на состав сока, передёрнулся и протянул ей бутылку. А следом за ней… это что, брокколи? Сырая? Баффи неверяще уставилась на овощ. – Думаю, я лучше прикончу ещё одного демона, – тихо проворчала она. – Хватит спорить. Ешь. – Джайлз положил аптечку на стол и открыл её. Баффи осторожно хлебнула овощного сока, и её едва не стошнило от мерзкого вкуса. – Знаешь, – сказала она, борясь с рвотными позывами, – я уверена, что где-то есть правило, запрещающее Наблюдателям травить своих Истребительниц. А если и нет – его следует придумать. Джайлз искоса глянул на неё: – Либо овощи – либо больница. Выбирай. Баффи торопливо сделала большой глоток и с усилием проглотила вязкую жидкость. – Ням-ням. Жидкие овощи. И вкус весь такой… зелёный. Должен сразу же – Ой! – Баффи недобро посмотрела на Джайлза, который бесцеремонно разматывал повязку на её руке. – Чудно. Настоящий врачебный подход… хотя нет, не особо. – Ох… извини. Наверное, будет больно. – Не мог раньше предупредить? – Извини. Но мне нужно… – Джайлз снял остатки грубой ткани, которой Спайк перевязал её… и осёкся. Баффи с великой неохотой повернула голову, неуверенная, что хочет видеть это… Ого. Это было… ого. С болезненным удивлением Баффи глядела на три глубокие параллельные раны, протянувшиеся по нижней стороне её руки от плеча до запястья. Тёмная запёкшаяся кровь, рваные края… – Что ж – кажется, намечается интересный разговор, – слабо пробормотала Баффи. Джайлз ничего не ответил – лишь смотрел на раны с нечитаемым выражением лица. Наконец он отвёл глаза и отвернулся. Стараясь не встречаться с Баффи взглядом, Джайлз с силой оторвал кусок стерильного бинта. Баффи посмотрела на него с лёгкой тревогой: – Эээ… Джайлз. Ты злишься на меня? Тот с удивлением развернулся к ней: – Злюсь на тебя? Нет, конечно, я… – он запнулся, будто оценивая свои эмоции заново. – Ну, да, на самом деле злюсь. Скажи – ты вообще подумала, как к твоему поступку отнесётся мама, или… или я, если уж на то пошло? Слова Джайлза странным образом повторяли сказанное Спайком. Баффи резко закрыла глаза, припоминая, потом повернулась и встретилась глазами с Наблюдателем: – Но ты… ты ведь понимаешь, почему я это сделала? – последняя часть фразы прозвучала почти робко. – Да, понимаю. Но это не означает, что прощаю. Тебе следовало подождать, Баффи. Со временем мы бы отыскали способ вернуть тебе зрение. Мы бы помогли тебе. Но ты опять действовала бездумно, не оценив последствия. Ты просто… Баффи стало обидно – отчасти из-за того, что она и сама уже подумала об этом чуть раньше… но в основном, потому что он был прав. И потому её голос звенел от ярости: – О, я оценила, Джайлз. Я взвесила все за и против. Как думаешь, чем я занималась последнюю неделю? Играла в крокет? Думаешь, я приняла такое решение, руководствуясь порывом? Ты и понятия не имеешь, как тяжело было… было… – У Баффи перехватило дыхание, она замолчала, быстро моргая, чтобы загнать обратно наворачивающиеся слёзы. Нахмурившись, она сделала глубокий вдох и нерешительно продолжила: – Э… мы можем пока отложить разговоры на тему «давайте поспорим и заставим Баффи почувствовать себя виноватой» на потом? Потому что рука действительно болит. – Баффи попыталась изобразить очаровательную улыбку. Или, скорее, жалкую. В данный момент она определённо была куда ближе к жалкой. – Обещаю, что позже позволю тебе орать на меня сколько угодно, – с надеждой добавила Баффи. Джайлз заметно смягчился: – Да, конечно. Ты через многое прошла. Я не хотел… Извини. – И уже сурово продолжил: – Но не рассчитывай, что легко отделаешься за то, через что заставила пройти всех нас… – Замётано. Отложенное наказание, за которым последуют сожаление, раскаяние и угрызения совести. Так и запишем. – Баффи запнулась. – Хм… я хочу спросить – кто-нибудь ещё в курсе? В смысле насчёт сегодня? И… мама и Дон получили свои кассеты? – Баффи затаила дыхание, страшась ответа. – Нет и нет. Дон обнаружила твое исчезновение сразу перед… хм… рассветом, и твоя мама тотчас же позвонила мне. Остальным просто не успела – ты уже вернулась. На Баффи накатило облегчение. По крайней мере, она избавила от волнения Уиллоу, Ксандера и остальных. – А… кассеты? Джайлз не смотрел на неё, делая вид, будто что-то ищет в аптечке. – Полагаю, там же, где ты их оставила. Я как раз прослушал… э… свою, когда ты вошла. – Хорошо. – Расслабившись, Баффи откинулась на спинку стула. Она не была уверена, что справилась бы, если бы кассеты прослушали все. Некоторые вещи нельзя говорить, пока не… не… Потом Баффи нахмурилась – ей в голову пришла ещё одна мысль. Может, она ошибается? Может… может, некоторые вещи всё-таки обязательно нужно сказать? Лично. Баффи неуверенно оглянулась на Джайлза. На этот раз она по-настоящему смотрела на него. На его лице всё ещё были заметны следы недавних переживаний, хотя он и старался их скрыть. Тревога. Страх. Страдание. Горе. Баффи преисполнилась раскаяния. – Джайлз, прости меня. Я не хотела никого ранить. И… – Баффи взглянула на свою правую руку, покоящуюся на бедре, сжала её в кулак, сглотнула и продолжила: – …и я в самом деле имела это в виду. – Имела в виду что? – То, что сказала прежде. На кассете. Молчание. – О. А. Я… я знаю. И… и я тоже, Баффи. Их взгляды встретились. Баффи улыбнулась – напряжение постепенно рассеивалось. – Так, – сказала она, чуть приподнимая левую руку, – ты собираешься оказывать мне первую помощь или что? * * * С трудом сдержав улыбку, Джайлз сел на соседний стул, открыл флакон с обеззараживающим раствором и плеснул немного жидкости на ватный тампон. Невероятное облегчение. Баффи жива. Когда он нашёл кассету в её комнате, слушал в темноте её голос, думал, что не увидит её живой – что ж, он больше никогда в жизни не хотел испытать подобное чувство. Думать о том, что она где-то снаружи, одна во тьме, умирающая… Джайлз резко отбросил прочь эту ужасную мысль. Не стоит зацикливаться на ней. Иначе он не сможет выполнять свой долг. И без того тяжело было ночь за ночью отпускать Баффи на улицу, зная, что она каждый раз рискует жизнью и здоровьем, сталкиваясь с тысячами опасностей, и это никогда не кончится, никогда… Нет. «Просто сосредоточься на поставленной задаче, Руперт», – твёрдо сказал он себе. Например, на обработке ран. И выяснении, что произошло… – Итак, демон, который это сделал?.. – Мёртв. Аста ла досвидос. – А. Безусловно. Но… что произошло? Конкретно? Вместо ответа Баффи отвернулась и снова отпила «Ви8». Джайлз нахмурился. Он достаточно хорошо знал свою подопечную, чтобы понять, когда она увиливает. Баффи что-то скрывала. – Ну? – с нажимом произнес он, аккуратно стирая с её руки засохшую кровь. Баффи напряглась от прикосновения и стиснула зубы от боли. – Боже, Джайлз, это обязательно? – Странно, но да. Эта удивительная медицинская процедура называется промыванием. Возможно, ты слышала о таком? – Несправедливо. У меня всё болит, а ты включаешь сарказм. Где же симпатия, где заботливое Наблюдательское плечо?.. – Заняты лечением. А ты отказываешься отвечать на вопрос. – Не отказываюсь. – Нет, ты… – Джайлз оборвал себя, решив прекратить разгорающийся спор, пока Баффи не отвлекла его от темы разговора. Он зашёл с другого боку:– Сколько крови ты потеряла? Баффи глубоко вздохнула и медленно произнесла: – Не уверена точно. Я вроде как потеряла сознание на какое-то время. Прилично, я думаю. Джайлз поднял взгляд от ран, чтобы поймать выражение её лица. А потом заметил это – почти скрытое волосами. Он помрачнел, прищурился – и внезапно его охватил ледяной ужас. – Понятно, – протянул он – и резким движением отвел прядь волос с плеча Баффи, открывая метку на её шее – две точки, которые явно были следами вампирского укуса. – А это? – ровно спросил он, коснувшись метки кончиками пальцев. * * * Баффи инстинктивно отпрянула от прикосновения и прикрыла метку ладонью. Она совсем забыла об этом. Как она могла забыть? Должно быть, волосы скрыли ранки от мамы и Дон, но Джайлз их увидел. Он узнал. О боже. Внезапно похолодев, она посмотрела ему в глаза… и увидела тревогу и гнев. Много гнева. Но Баффи не думала, что сейчас он направлен на неё. Во всяком случае, надеялась на это. Джайлз молчал, ожидая её ответа, какого-то объяснения. На короткий миг Баффи решила было солгать или хотя бы приукрасить действительность… но не смогла. Не совсем. Она задолжала ему правду – ну, по крайней мере, её отцензуренный вариант, сокращенную версию. Кое-что – например, про её взаимоотношения со Спайком – она вообще не собиралась никому рассказывать. Никогда. Но что касается остального… что ж, она задолжала ему всё остальное. – Спайк укусил меня, – наконец сказала она. Раздался звон. Баффи испуганно подпрыгнула и глянула вниз, помрачнев при виде лопнувшего флакончика в руке Джайлза – тот так сжал кулак, что костяшки побелели. Затем Баффи вновь подняла глаза… чтобы увидеть на лице своего Наблюдателя чистую убийственную ярость. Упс. – Это не то, что ты думаешь, – нервно сказала она, мигом вообразив себе, как превратившийся в Потрошителя Джайлз идет рвать на куски ничего не подозревающего Спайка. – Ну, не совсем то. Это было… В смысле… Я вроде как позволила ему. Так, ладно. Выкрутилась не особо удачно. Избегая встречаться с Джайлзом взглядом, Баффи отвернулась, уставившись на тостер. Глубоко вздохнув, она начала сначала: – Он помог мне убить демона, перевязал руку и не дал истечь кровью. И… и это Спайк помог мне вернуть зрение. – А укус? – голос Наблюдателя звенел от напряжения, будто он сдерживал эмоции усилием воли. – Он умирал. После… после того, что он сделал, я не могла позволить этому случиться. Так что я… он… ну, ты знаешь. Джайлз осторожно разжал кулак и аккуратно положил на стол осколок стекла. – Значит – и я лишь хочу убедиться, что верно всё понял, – ты утверждаешь, что Спайк, также известный как Уильям Кровавый, убийца двух Истребительниц, – спас тебя от демона, подлечил, а потом каким-то образом вернул тебе зрение? После чего ты спокойно позволила ему пить твою кровь? Правильно? – Ну… Да. – Ага. Ясно. И тишина. Баффи с тревогой посмотрела на Джайлза, который как ни в чём не бывало продолжил обрабатывать её руку. – Э… Джайлз? – Да? – Ты в порядке? – Да, спасибо. – Ох. Ну ладно. И вновь повисло молчание. ___________________________________________ * Сок из трёх видов овощей, без подсластителей и ароматизаторов. (прим. перев.) Глава 18 Виденье из сна, что нельзя рассказать…* Сэмюэл Тейлор Кольридж Спайк видел сон. Это был один из тех снов, которые он последнее время видел, пожалуй, даже слишком часто. С участием Истребительницы. Сначала они сражались – сплошь пот и ярость – и их тела переплетались. А затем всё менялось – и это были всё те же пот, и ярость, и сплетение тел – только приятнее. Гораздо приятнее. Обнаженная Баффи двигалась вверх-вниз, оседлав его, её тело блестело и… Дверь склепа с грохотом распахнулась, сотрясая постройку до основания, и внутрь ворвался солнечный свет, несколько рассеяв полумрак. Толком не проснувшись, Спайк с трудом открыл глаза… как раз вовремя, чтобы увидеть разъярённого Наблюдателя, который, вцепившись в воротник его плаща, вздёрнул Спайка на ноги и впечатал в стену склепа, сжав ему горло свободной рукой. Остатки сна развеяло полностью – и довольно жестоко, – когда ожоги на спине Спайка вступили в неожиданный и болезненный контакт со стеной. – Твою мать! Приятель, ты что делаешь? – Тут Спайк наконец заметил в правой руке Джайлза кол, нацеленный прямо ему в сердце… и явную жажду убийства в его глазах. – Я скажу тебе, что делаю, «приятель», – усыпляю опасное животное. – Джайлз отвёл кол, намереваясь всадить его в вампира. – Погоди минутку! – в голос Спайка закрались нотки отчаяния. – Помнишь чип? Я больше ни для кого не опасен. Так в чём же дело? – Ты укусил Баффи! В голове Спайка замелькали воспоминания. Кровь Истребительницы, льющаяся ему в глотку. Её тело, содрогающееся под ним. Ногти, впившиеся в его обнажённую спину. – Ах, это. – Да. Это. И если у тебя нет нормального объяснения, Спайк, прямо сейчас ты станешь историей. Как говорится, скатертью дорожка. Спайк поднял руку и попытался разжать мёртвую хватку на горле, но быстро сдался. Он по-прежнему был крайне слаб. И, что самое странное, кажется, это его мало волновало. Поэтому какая разница, если его распылят? Возможно, так будет даже лучше. Для всех. – Отлично, – сказал он наконец. – Давай. Но сперва скажи мне одну вещь. Джайлз нахмурился: – Какую? – С Истребительницей всё в порядке? * * * Вопрос застал Джайлза врасплох, мгновенно погасив его ярость. На секунду в голосе Спайка ему послышалось… беспокойство. Даже тревога. – С ней всё будет хорошо, – коротко ответил он. – Не благодаря тебе. С этими словами Джайлз отпустил Спайка – и без замаха двинул ему в челюсть. Вампир перелетел почти через весь склеп и с грохотом приземлился на грязный пол. Джайлз с грозным видом подошёл к нему. – Мы оба знаем, что Баффи никогда бы не позволила бы тебе кормиться от неё – во всяком случае, в здравом уме. Так что я желаю знать, что ты с ней сотворил, хренов манипулятор. Как именно тебе удалось этого добиться. И встань, чтобы я мог ещё разок тебя ударить. Спайк коснулся кончиками пальцев разбитой губы, но не сделал и попытки подняться. – И какой смысл? – безжизненно спросил он. – Если собираешься распылить меня, так давай поскорее покончим с этим. Внутренне зарычав, Джайлз нагнулся и снова поднял вампира, удерживая его за отвороты плаща. – Она была ранена, а ты пил её кровь, – гневно зашипел он. – Ты мог убить её. – Я знаю. Джайлз вновь замер, удивленно моргая. Какого хрена тут происходит? Он правда услышал… раскаяние? В голосе вампира не было ни тени насмешки, ни намёка на обычное самодовольство. Но если Спайк действительно сумел как-то обойти чип, пил кровь Баффи… он определённо должен был быть более довольным собой. Более высокомерным. В душе Джайлза зародилось сомнение. В этот момент Спайк дёрнулся, и его плащ распахнулся, невольно привлекая внимание Джайлза… Увиденное повергло его в шок. Ожоги. В виде крестов. Покрывающие всю грудь Спайка. Он безмолвно разглядывал вампира, замечая то, что не бросалось в глаза прежде: порез на щеке, босые ноги, тоже покрытые ожогами, – и вдруг резко отпустил его, грубо отпихнув прочь от себя. Спайк покачнулся, едва устояв на ногах, метнул в Наблюдателя злобный взгляд, затем проковылял обратно к креслу и, держась за бок, опустился в него. Джайлз долго смотрел на Спайка… и медленно опустил кол. – Что с тобой случилось? – Ничего. И если ты не собираешься меня распылять, тогда проваливай. Я занят. – Спайк прикрыл глаза, намеренно игнорируя его. Поколебавшись, Джайлз отошёл к саркофагу и, прислонившись к нему, убрал кол в карман пальто. Если придётся, он всегда может снова достать его. Но сейчас… ему по-прежнему нужны ответы. Баффи была… не особо общительна. Перед тем как подняться в свою комнату и лечь, она поведала Джайлзу бессвязную историю о некоем «Триале» – и он собирался изучить этот термин поподробнее, как только вернётся в свой магазин. Но в её рассказе были колоссальные лакуны, особенно заметные, когда речь заходила об участии Спайка. Баффи явно что-то скрывала. Что-то важное. Но у Джайлза не хватило духу надавить на неё – не в таком состоянии. Баффи была слишком слаба и измучена, чудо, что она продержалась на ногах всё это время. Кровопотеря, раны… удивительно, что она вообще жива… А касательно того факта, что она снова может видеть… Вот за этим он сюда и пришёл. Что Спайк с ней сделал? И что такое Триал? У Джайлза имелся достаточный опыт общения с потусторонним миром, чтобы понимать, что его дары всегда имеют цену… и чем они чудеснее, тем выше плата. Ему нужно было выяснить, что произошло. Без этого знания он не сможет защитить Баффи. – Давай-ка начнём с начала, ладно? – сказал Джайлз с улыбкой, больше подходившей Потрошителю. – Ты расскажешь мне обо всём, что случилось этой ночью, Спайк. А если попробуешь что-нибудь утаить, пожалеешь, что я тебя не убил. * * * Спайк открыл глаза и с усталой ненавистью посмотрел на Джайлза. «Почему я? – подумал он. – Как будто до этого было недостаточно хреново, так теперь ещё и её жуткий Наблюдатель тянет из меня жилы». А какой простой жизнь была прежде! Тёплая кровь на обед, немного резни и увечий, Дру всегда под боком… Когда всё пошло наперекосяк? Когда навалились все неприятности разом? «Когда я влюбился в чертову Истребительницу», – ответил он себе. И что получил взамен? Боль, насмешки, презрение, ещё больше боли – Баффи в его объятиях, целующая его, поддерживающая его – спасающая его. Прямо сейчас в его венах текла её кровь, он по-прежнему ощущал во рту её вкус. Она стала частью его. И поэтому Спайк не мог изменить случившееся, не мог вернуться к прежней жизни, даже если б захотел. Но и дальше двигаться не мог. Он не знал как. И, скорее всего, он не проживёт так долго, чтобы попытаться, если агрессивно настроенный Наблюдатель исполнит свою угрозу. – Или что? – сказал Спайк вслух. – Будешь меня пытать, пока я во всём не сознаюсь? – Это представляется целесообразным. Спайк поёжился: – Тебя пытал Ангелус, приятель. Не я. – Ага. Ты только наблюдал. А теперь ты расскажешь мне всё об этом Триале, или я продемонстрирую тебе малую часть того, чему выучился той ночью. – Тебе духу не хватит. – Уверен? – голос Джайлза стал обманчиво-мягким. Как у маньяка. Спайк долго смотрел на него. – Ладно, – сказал он наконец. – Может, и хватит. Но как насчёт того, чтобы ты сообщил мне кое-что – например, что обо всём этом рассказала Саммерс? – Я пришёл за полной версией, Спайк. Мне нужна вся правда. Спайк приподнял бровь. – У Истребительницы есть секреты от Наблюдателя? Выглядит не очень хорошо, – поддел он Джайлза. – На самом деле, это выглядит так, будто у вас двоих серьёзные проблемы с доверием… Его речь оборвалась, а тело качнулось назад – Джайлз ударил его по лицу. На мгновение мир снова зашатался. Спайк потряс головой и ухмыльнулся, слизывая кровь с нижней губы. – Попал по больному? – На этот раз не сработает, Спайк, – спокойно ответил Джайлз. – Я не позволю тебе снова попытаться вбить между нами клин. Не то чтобы тебе и тогда это удалось. – Нет? Разве? Отлично помню это зрелище – вы четверо готовы перегрызть друг другу глотки, все… – Довольно! – Наблюдатель снова достал кол. – Сегодняшняя ночь, Спайк. Я хочу знать всё про эту ночь. И что ты сделал с Баффи. Спайк насмешливо кивнул на оружие: – Мёртвым я не смогу говорить. Кажется, Наблюдатель заколебался. – Возможно, для Баффи было бы лучше, если бы ты был мёртв. Спайк откинул голову на спинку кресла. – Да, – произнес он ровным, безжизненным тоном. – Может, и так. * * * Вот опять. Каким-то образом разговор… сошёл на нет. Что-то было не так, и Джайлз никак не мог до конца уловить, что именно. Но он знал, что докопается до сути. Рано или поздно. Однако в данный момент… – Ты действительно спас ей жизнь? – спросил Джайлз, пристально глядя на Спайка, чтобы не пропустить знаки, если тот начнёт увиливать. – Это она так сказала? – Да. – Тогда, полагаю, спас. Да здравствует старина Спайк. Спас Истребительницу. Три, мать их, гип-гип-ура. – А потом пил её кровь. – Она тебе и это рассказала? – Не было необходимости. Я видел след от укуса. Что-то промелькнуло на лице вампира – так быстро, что Джайлз едва заметил. Удовольствие. Удовлетворение. И – это что… чувство собственничества? Гнев, начавший было угасать, разгорелся с новой силой. – Как ты обманул имплантат, Спайк? – На самом деле это был наиболее важный вопрос. Если вампир нашёл какой-то способ обойти его воздействие – он умрёт. Здесь и сейчас. – Я не обманывал, – наконец ответил Спайк, по-видимому, сообразивший, что Наблюдатель не уберётся, пока не получит то, за чем пришёл. – Чип реагирует на намерение. Если я не собираюсь причинить ей боль, он не срабатывает. – Но ты причинил ей боль. – Есть боль… и боль. Тебе ли этого не знать… Потрошитель. – Спайк кинул на Джайлза насмешливый взгляд. – Ты и впрямь хочешь знать все детали? Например, как она просила об этом? Как сильно она этим наслаждалась. Как она кончала подо мной, умоляя не останавливаться, пока… Речь Спайка вновь прервалась. Он с удивлением посмотрел вниз, на кол, который вдруг оказался у него в груди. Потом вновь поднял глаза, и какой-то момент двое мужчин смотрели друг на друга. Лицо Спайка было искажено мукой и страхом… пока до него в конце концов не дошло. – Ты промахнулся, – хрипло выдавил из себя вампир. Его била дрожь. – Нет, не промахнулся. – Одним быстрым движением Джайлз вытащил кол, не обращая внимания на крик схватившегося за грудь Спайка. – В следующий раз он пронзит твое сердце, – холодно произнёс он. Когда Спайк заговорил, его голос был слабым и болезненным: – Чего ты от меня хочешь? Хочешь, чтобы я извинился за содеянное? Чтобы я пообещал, что отныне буду хорошим маленьким вампиром и оставлю Истребительницу в покое? Что ж, я не хочу и не буду. Хочешь знать про Триал? Возвращайся к себе и читай свои чёртовы книги. Потому что случившееся касается лишь её и меня. Захочет она рассказать тебе – её дело. Но лично я сказал всё, что собирался. Так что либо убей меня, либо проваливай. С этими словами Спайк снова опустил веки и свернулся в кресле, скрестив руки на груди, словно мог прогнать боль исключительно усилием воли. Всё его тело буквально кричало о страдании. В этот момент подозрение, неуклонно крепнувшее в душе Джайлза, переросло в уверенность. Он вдруг понял, почему вампир это сделал, почему спас Баффи жизнь и вернул зрение. Спайк влюбился в неё. Джайлз не глядя положил кол на гробницу, пытаясь совладать с этой новой и, пожалуй, тревожной идеей. Вампир, влюблённый в Истребительницу? Ну, это, конечно, не в новинку, но у Ангела была душа. А у Спайка нет. Он был демоном, от и до. И всё же… Джайлз резко закрыл глаза. Может, стоит попросту проткнуть его колом, на этот раз по-настоящему, и уйти? И проблема исчезнет сама собой. Вот только… – Она знает? – внезапно спросил Джайлз. Спайк с неохотой открыл глаза: – Что? Джайлз вздохнул, взял кол и направился к двери. Вампир со стоном, по-прежнему держась за грудь, развернулся в кресле, чтобы не упускать его из вида. – Знает что? О чём это ты, мать твою? – теперь в голосе Спайка слышались отчётливые нотки паники, будто он отчаянно пытался скрыть, что понял, о чём идёт речь. Джайлз остановился возле двери, обернулся и долго смотрел на него. Затем покачал головой. – Бедный ублюдок, – тихо сказал он. И вышел из склепа. ___________________________________________ * В официальном переводе Г. В. Иванова данная строчка звучит как «Это может присниться, но как рассказать?». Я немного изменила её, сделав ближе к оригиналу и теме фика. (прим. перев.) Глава 19 Ты ускользаешь, но тебя я вижу… Уильям Шекспир Неделю спустя. «Ты знаешь, что хочешь потанцевать». Баффи проснулась вся в поту и резко вскинулась на кровати. Сердце бухало где-то в горле. Зажмурившись, она опустила голову на согнутые колени, дожидаясь, пока утихнет дрожь. Только не опять. Который это уже раз? Четвёртый? Пятый на этой неделе? Казалось, что каждую ночь, стоило Баффи закрыть глаза – и в её сны вторгался Спайк. Говорил с ней. Дразнил её. Сражался с ней. Держал в объятиях и… и… ну, скажем так, – эти сны придавали абсолютно новый смысл фразе «проткнуть Спайка». Баффи залилась краской при одном лишь воспоминании о том, что они вытворяли снова и снова. И снова. «Ты знаешь, что хочешь потанцевать». «Ну всё, – сердито подумала Баффи, откидывая одеяло и вставая. – Вали нахрен из моей головы!» Конечно, Спайк спас ей жизнь и вернул зрение, но это не означало, что он имел право поселиться в её подсознании и… и сводить с ума. А что, если это были вещие сны? Что, если?.. Нет. Не может быть. Это всё из-за ухода Райли, она просто… Райли. Вздохнув, Баффи босиком прошлёпала в ванную; в груди привычно кольнуло. Райли ушёл. Уехал вскоре после того, как она вернулась из Триала. Баффи даже не знала, где он теперь – наверное, где-нибудь в джунглях, охотится на демонов. Или что-то вроде того. Это ранило. Но не так сильно, как она ожидала. Она определённо не чувствовала опустошения, как это было после ухода Ангела. Значит, она не любила Райли по-настоящему? Или любила, но недостаточно? Возможно, так и есть, решила Баффи, с несчастным видом разглядывая своё отражение. Что с ней не так? Почему ей недостаточно нормального, доброго, обычного парня вроде Райли? Почему её всегда тянет к монстрам, к демонам, к «плохим парням»? Из-за того, что она – Истребительница? Или из-за чего-то ещё? Баффи неуверенной рукой отвела от шеи прядь волос. След от укуса практически зажил, как и раны на левой руке. Но и там, и там остались шрамы – на теле и в душе. Баффи чуть придвинулась к зеркалу, меланхолично глядя на метки. Случайно или намеренно, но Спайк каким-то образом укусил её прямо поверх метки Ангела, полностью её перекрыв. «Был ли в этом какой-то символизм? – мрачно удивилась она. – Преследовал Спайк какую-то цель или нет?» «Ты знаешь, что хочешь потанцевать». Это правда, подумала Баффи, пав духом. Она хотела. Но не в том смысле, который подразумевал Спайк той ночью в переулке. Или… возможно, именно это он и подразумевал. Оглядываясь назад, Баффи понимала, что в ту ночь между ними возникло скрытое притяжение, которое она не осознавала, не учитывала, не понимала… Она до сих пор не знала, что конкретно они тогда имели в виду, но в одном была уверена твёрдо. Она хотела Спайка. Баффи резко выпустила прядь из руки и отшатнулась, машинально потянувшись за зубной щёткой. Неважно, уверенно сказала себе она, выдавливая немного пасты. То, что ты чего-то хочешь, не всегда означает, что ты должна пойти и взять это. Во всяком случае, она отлично усвоила это, общаясь с Фейт. С другой стороны, операция у мамы прошла успешно. Облегчение было настолько сильным, что Баффи практически ощущала его вкус. Странно, но, когда всё закончилось, в первую очередь Баффи захотелось пойти к Спайку и рассказать ему об этом – единственному из всех. Но ей бы это не удалось, даже если бы она не сумела побороть искушение. Вампира, которой только и делал, что путался под ногами, оказалось невозможно отыскать. Баффи ходила к Спайку в склеп на следующую ночь после своего возвращения, чтобы убедиться, что с ним всё в порядке, – хотя Джайлз уверял, будто у Спайка всё прекрасно (и, говоря о скрытности – этот разговор с Наблюдателем показался особенно полным тайн и недомолвок), но Спайка там не оказалось. Она понятия не имела, где он прячется – даже краешка его плаща не видела – с той самой ночи. Похоже, Спайк её избегал. Вздохнув ещё раз, Баффи положила зубную щётку на место и вернулась в спальню. Временами она чувствовала себя современной версией Тифозной Мэри. Баффи Саммерс – бич вампиров… и бойфрендов. Она удручённо закрыла дверь и принялась одеваться. * * * «Ты знаешь, что хочешь потанцевать». Всё ещё слыша отзвуки собственного голоса, Спайк резко проснулся… от очередного порнографического сна с участием Истребительницы. Застонав, он перевернулся на крышке гробницы, гадая, удастся ли выбить из головы эти образы, если он достаточно сильно постучится головой о стенку. Это было несправедливо. Баффи не только охотилась за ним по ночам, но и днём не давала покоя, занимая все мысли. Она была повсюду. Дру оказалась права. Спайк пытался скрываться от Баффи. От неё и её чёртова Наблюдателя. Больше не таскался за ней хвостиком, как какой-нибудь приблудный пес, не устраивал набеги на её дом, чтобы разжиться её нижним бельём. Нет. Пора было вспомнить о гордости. Пусть Баффи сама к нему приходит. Если хочет его видеть – она знает, где искать. Правда… когда Баффи приходила, он убегал и прятался. Ладно, он не сбегал по-настоящему – просто быстро удалялся в противоположном направлении и тайком прокрадывался обратно, когда она уходила. И Спайк знал почему. Страх. Не прежний адреналиновый кайф от понимания, что Истребительница может его убить, если он не нанесёт удар первым. Нет, этот страх был куда хуже. Боязнь того, что он больше не сможет скрывать от Баффи свои чувства, если столкнётся с ней нос к носу. Что она прочтёт их в его глазах… и посмеётся над ним. – Твою мать! – Спайк в сердцах стукнул кулаком по мраморной крышке – добившись лишь того, что костяшки начали кровоточить. Он бездумно облизал их и сел, обхватив голову руками. Что ему теперь делать? * * * Бах. Моргнув, Баффи уставилась на книгу, с грохотом опустившуюся на стол перед ней, потом перевела взгляд обратно на Джайлза: – Здесь может быть?.. Наблюдатель уселся напротив неё, самодовольным выражением лица напоминая палеонтолога, только что откопавшего редчайшую окаменелость: – Информация о Триале. Баффи попристальнее посмотрела на фолиант. Спустя неделю после начала поисков она практически утратила надежду найти хоть что-нибудь. Ни в одной из книг Джайлза не встречалось даже намёка на Триал. Насколько Баффи понимала, потребовалось несколько хитрых обменов между библиотеками – и толика шантажа, – чтобы заполучить этот экземпляр, который мог – а мог и не – содержать необходимую им информацию. – И? – Баффи выжидательно глянула на Джайлза. – И… ну, полагаю, тебе следует прочитать это. Баффи с сомнением открыла книгу. – Алло – это же латынь. В отличие от тебя, Джайлз, мои познания в латинском начинаются и заканчиваются Антонио Бандерасом. – Ох, извини. Я имел в виду вот это. – Джайлз быстро протянул ей пачку листов. – И… повторюсь… здесь может быть?.. – Английский перевод. Пачка выглядела пугающе толстой. Баффи бросила на Джайлза заискивающий взгляд: – А ты не можешь просто пересказать мне всё в доступной для Истребительниц форме? Сокращённую версию. – Хм… полагаю, ты сама захочешь это прочесть. Баффи нахмурилась. – Джайлз, – медленно начала она, – что ты недоговариваешь? – Молчание. – Ну же. С самого моего возвращения ты ведёшь себя очень загадочно. Что происходит? Тот отвернулся, сделав вид, что заинтересовался другими книгами. – Ну… я… – Джайлз! – Хорошо. – Он повернулся обратно и встретился с ней глазами. – Баффи – что ты чувствуешь к Спайку? У Баффи отвисла челюсть. Она ожидала чего угодно – но только не этого. И… в любом случае, какие чувства она испытывала к Спайку? Вожделение. Нужду. Неприязнь. Желание. Страсть. И множество других, которым она даже не могла придумать названия. И ни обо одном из них она не могла рассказать своему Наблюдателю. Баффи сглотнула: – Э… а что? Джайлз кивнул в сторону бумаг: – Просто прочти это. * * * Баффи откинулась на кровати, позволив последнему листку спланировать на пол, и рассеянно потёрла левую руку. Та заживала медленнее, чем обычно, и ещё немного побаливала, несмотря на щадящие упражнения, придуманные Джайлзом, чтобы её разработать. И эти шрамы… Баффи слегка повернула предплечье. Раны от когтей демона превратились в три белые линии, протянувшиеся по всей длине руки и резко выделяющиеся на фоне загара. Напоминание о случившемся. Как будто она могла об этом забыть. Баффи уронила голову на подушку, прикрыла глаза и окунулась в воспоминания о той ночи. Страх. Тоска. Решимость. Боль и кровь. И Спайк. Постоянно рядом. Он не бросил её. Он спас её. От демона, от самой себя… Но почему? Она так и не нашла ответа на этот вопрос. Почему Спайк это сделал? Что могло подвигнуть вампира спасти Истребительницу? И… чем ему пришлось пожертвовать ради этого? Баффи перегнулась через край кровати и, подняв последний листок, уставилась на него невидящим взором. Большая часть текста оказалась откровенно скучной. В основном предположения. Попытки различных исследователей описать, как они себе представляют Триал, спекуляции по поводу термина, преследующие личные цели. Но ничего полезного. За исключением последней страницы. Это был сравнительно честный отчёт одного проигравшего чемпиона. На самом деле, насколько Баффи могла судить, большинство из них проиграли (автор не особо вдавался в детали, несмотря на очевидную страсть к сноскам). Но эта история была другой – она описывала, почему чемпион проиграл. Потому что не принёс величайшую жертву. Из чего логично вытекало, что Спайк как раз принёс. Пошёл на великую жертву. Ради неё. И это вновь возвращало к вопросу – почему? И чем он пожертвовал? Баффи нахмурилась, потерев лоб ладонью. От всего этого у неё разыгралась мигрень. Сначала Спайк, преследующий её днём и ночью, вторгающийся в сны, так что каждое утро она просыпалась с ощущением, будто и не спала вовсе. А теперь ещё и это. Почему всё так сложно? Почему она не может просто оставить всё позади? Потому что… потому что ради неё Спайк принёс величайшую жертву. И потому что поцеловал её. А она вернула поцелуй. Итак – что она выберет? Можно было пустить всё на самотек, позволив неопределённости медленно сводить её с ума. Либо сделать уже с этим что-нибудь. Так что по сути выбора не было. А она всегда предпочитала действовать, а не ждать у моря погоды. «Ты знаешь, что хочешь потанцевать». Приняв решение, Баффи встала, надела пальто, рассовала по карманам парочку колов и направилась к двери. На пороге она резко остановилась, будто засомневавшись в разумности своего поступка… затем открыла дверь и вышла в ночь. Глава 20 Чтоб видеть, даны нам глаза…* Ральф Уолдо Эмерсон Баффи отыскала дорогу обратно в Триал раньше, чем ожидала. В конечном счете, всего-то и нужно было, что пойти на кладбище (осторожно прокравшись мимо склепа Спайка), закрыть глаза и попытаться восстановить в памяти собственные шаги. К счастью, было темно, и улицы оказались практически пустынны, так что она выглядела не настолько глупо, как боялась, – даже когда влетела в фонарный столб. Во всяком случае, она надеялась, что не выглядит глупо. А ещё это не заняло много времени. Путешествие оказалось куда короче, нежели она помнила. Если учесть, что в этот раз она не истекала кровью, не была слепа и не мучилась от боли; впрочем… Спайк говорил ей, что Триал не сидит на месте, так что, возможно, сегодня он переместился, подстраиваясь под неё. У Баффи было слабое, но растущее с каждым шагом ощущение, что она могла бы идти в любом направлении и как угодно долго, но всё равно закончила бы именно так – глядя на пустой бассейн. «Я доверилась Спайку, а он заставил меня сюда прыгнуть?» – первая мысль. И вторая: «Надеюсь, оно того стоит». После секундного колебания Баффи сделала глубокий вдох, закрыла глаза… и шагнула вперёд, камнем падая вниз. * * * Благополучно приземлившись через перекат на каменный пол в комнате с факелами – которая ощущалась в точности как та, где она была в прошлый раз, – Баффи одним плавным движением вскочила на ноги. – С возвращением, моя дорогая, – произнес знакомый голос. Баффи резко выпрямилась и повернулась, откидывая с лица волосы и всматриваясь в тени. Прислужник. Он был именно таким, каким она его запомнила, увидев мельком сразу после того, как к ней вернулось зрение: невысокий, тёмные волосы, одежда, выглядящая так, словно её украли из костюмерной Театра Мировых Шедевров. – С возвращением, – повторил он. – Мы вас ждали. Хотя я думал, вы придёте раньше. – Прислужник вынул из жилетного кармана золотые карманные часы, взглянул на них, пожал плечами и убрал обратно. – И всё же, – продолжал он, – лучше поздно, чем никогда. Уверен, вы просто были очень заняты своими… хм… истребительскими делами. Баффи нахмурилась. – Давайте-ка проясним кое-что, – сказала она. – Я ценю то, что вы для меня сделали, но по-прежнему считаю ваши методы отвратительными. Поэтому, почему бы нам не пропустить светскую болтовню и не перейти к сути? Прислужник кивнул, оценивающе глядя на неё: – Полностью согласен. Время дорого. С другой стороны, оно всегда дорого. Итак – вы здесь, потому что хотите знать, в чём заключалась жертва вашего чемпиона, и почему он готов был пойти на это ради вас. Верно? Баффи смотрела на него в оцепенении. Откуда он узнал? Потом вспомнила – Прислужник умел читать мысли. На мгновение ей стало неприятно, но усилием воли Баффи подавила это ощущение. В самом деле, какая разница? Он может прочитать её мысли. Ну и что? Если это нужно, чтобы получить ответы, за которыми она пришла… то и пускай. Ох, кого она обманывает? От самой идеи, что кто-то копается в её голове, видит самые потаенные чаяния, у неё поднялось давление. В действительности это вызывало желание кого-нибудь убить. Много кого. Очень медленно и мучительно. Баффи сфокусировалась на последней мысли и чуть улыбнулась, видя, как Прислужник бледнеет и отступает подальше. – Э… могу я напомнить, что в данном помещении недопустимы проявления жестокости? – слегка нервозно пробормотал он. Баффи едва сдержала недоверчивый смех: – Недопустимы? А что же тогда было на прошлой неделе? Вторник «Убивай всех»? Или «Два по цене одного»? – А ещё мы не признаем сарказм. Триал это… Триал. И я не слышал от вас тогда никаких жалоб. – Ну, вы бы услышали их, если бы не были так заняты, злорадствуя и разливая чай. Я говорила вам, что… Прислужник перебил её: – Так вы заявляете, что хотите вернуть свой приз, мисс Саммерс? Потому что мы можем это сделать. Никаких проблем. Баффи будто окатило ледяной водой. Она долго смотрела на него, потом резко закрыла глаза. – Нет, – ответила она наконец. – Не хочу. Она точно не стремилась лишиться зрения. Одной недели слепоты было более чем достаточно. Постепенно успокаиваясь, Баффи послала Прислужнику, как она надеялась, извиняющийся взгляд (сложновато, учитывая, что она ничуть не раскаивалась) и сказала более ровным тоном: – Нет, я хочу сохранить… э… приз, и да, я хочу узнать о жертве Спайка. Прислужник по-прежнему выглядел сердитым. – А вам не приходило в голову спросить у него самого? Баффи неуютно поежилась: – Я спрашивала. Он не ответил. Прислужник вздохнул: – Это означает, что наши усилия в отношении вас потерпели неудачу. Боже мой. Это так странно. Я говорил им, что иметь дело с Истребительницей будет, как обычно, чертовски трудно, но они ответили, что в конце концов всё получится. Знаете, они никогда меня не слушают… Баффи нахмурилась. Этот разговор становился всё более и более сюрреалистичным. Они? Кто они? И что там насчёт Истребительниц? – Сколько Истребительниц тут побывало? – с неподдельным интересом спросила она. Прислужник по-прежнему был мрачен и взволнован, его мысли явно витали где-то далеко. – О, немного, – ответил он расплывчато. – Большинство из них не так долго прожили, чтобы нуждаться в наших услугах. И большинство из них не оценили бы Просвещение, даже если его принесли бы им на блюдечке с голубой каёмочкой. В общем, крайне неблагодарные создания. – Большое спасибо, – сухо сказала Баффи. – Э… просвещение? Взгляд Прислужника внезапно стал острым, его внимание вновь полностью сосредоточилось на ней. – Моя дорогая мисс Саммерс, вы всерьёз верите, что единственной целью вашего испытания было вернуть вам зрение? Баффи моргнула: – А разве нет? – Нет, конечно же нет. Ну в самом деле, дорогуша. Не будьте такой тупицей. Ещё одна вспышка гнева. – Ладно, – резко сказала Баффи. – Почему бы вам тогда не объяснить мне? И постарайтесь использовать короткие слова, потому что я всего лишь простая Истребительница и могу не понять те, в которых больше одного слога. А ещё вы можете нарисовать картинку с яркими цветами и смешными животными… Прислужник поморщился: – Пожалуйста. Сарказм. – Пожалуйста. Ответы! – Что ж, отлично. Полагаю, мы обязаны, иначе ваше испытание будет считаться недействительным. Помимо прочего, мы гарантируем удовлетворение клиента – и не можем позволить вам запятнать наше доброе имя. – Ага, само собой, не можете. Прислужник строго посмотрел на неё: – Цель данного учреждения, – начал он, едва не рыча, – заключается не в деталях вроде спасения жизни или возвращения зрения, хотя это, безусловно, полезные побочные эффекты того, что мы делаем. Нет, наша цель – Просвещение. Понимание. Повышение самосознания и восприятия. И… – Ладно, можно как-то побыстрее промотать рекламный ролик? Я уже всё поняла. – Истребительницы! – Прислужник снова вздохнул. – Хорошо, мисс Саммерс. Вот вам ответ в терминах, которые доступны даже вам, – я надеюсь. «Фишка», как бы вы сказали, в том, что Триал дает ключ к пониманию самого себя. Ваш чемпион, к примеру, во время испытания научился кое-чему очень важному. Предполагалось, что вы тоже кое-чему научитесь, но увы. Подозреваю, что провалу поспособствовала ваша антипатия к юному Спайку. Баффи вытаращилась на него: – Я не антипатична. И да, я в курсе, что означает это слово. – Тогда я лишь могу сделать вывод, что это явилось следствием вашего природного упрямства. Если бы вы только… – Хватит! Баффи внезапно охватило сильнейшее желание послать всё к чёрту, развернуться и уйти. Ей это было не нужно. Ей не нужен был этот надоедливый коротышка и определённо не нужны были все эти странности, окружавшие её последние две недели. «Почему я?» – горько подумала Баффи. Почему всё так сложно? Всё, чего она хотела, – это пару ответов о том, что с ней случилось, и, возможно, небольшое разъяснение насчёт одного крашеного вампира. А теперь выходит, что ей полагалось найти «Просвещение». Или что-то вроде этого. – Так что конкретно мне полагалось понять? – сухо спросила она. – И чему научился Спайк? – Воистину два чрезвычайно интересных вопроса. – Прислужник расправил плечи. – Хорошо, мисс Саммерс. Как я уже сказал, мы обязаны закончить то, что начали. Но постарайтесь свести ваши гневные порывы к минимуму. Я бы не хотел менять очередной чайный столик. – Если вы добрались до точки… – И, пожалуйста, запомните, – неуклонно продолжал Прислужник, – что после этого наша сделка будет считаться завершённой. Вам не позволят вернуться сюда. Потому что, честно говоря, от вас сплошная головная боль. Баффи бросила на него быстрый взгляд: – Взаимно, «Дживс». Прислужник нахмурился, затем развернулся на каблуках и направился к маленькому арочному проходу, которого – Баффи готова была поклясться – секунду назад тут не было. Она моргнула, пытаясь разглядеть, что за ним, но не увидела ничего, кроме темноты и клубящихся, подобно туману, теней. Прислужник нетерпеливо остановился на пороге и оглянулся: – Ну? Вы идёте? – А что там? – Знание, дорогая моя Истребительница. Знание. ___________________________________________ * Оригинал: Rhodora! if the sages ask thee why This charm is wasted on the earth and sky, Tell them, dear, that, if eyes were made for seeing, Then beauty is its own excuse for Being. Мой перевод: Родора моя! Если мудрость возжаждет ответа, Зачем тратить чары впустую на землю и небо, Скажи ей, родная: чтоб видеть, даны нам глаза, А всему бытию лишь одно оправданье – краса. Глава 21 И в слепоте – прозренья след…* Элис Кэри «Знание», – сказал он. Баффи не хотела такого знания. Не хотела видеть то, что видела. Баффи не была полностью уверена, действительно ли она вернулась назад во времени или просто каким-то образом видела события недельной давности. Что бы это ни было, она попала на испытание Спайка, наблюдая, ноне имея возможности хоть как-то вмешаться. Если бы могла, она бы вмешалась. Первые два Испытания были… откровенно жестокими. Спайку пришлось драться с более крупным, более сильным, вооруженным противником, полагаясь при этом лишь на собственные разум и скорость. Тогда-то он и повредил ногу. Что до второго Испытания, потребовавшего от полуголого босого вампира пройти по устланному крестами коридору, а затем сунуть руку в сосуд со святой водой, чтобы достать ключ и открыть дверь… Боже. Это было жутко. Баффи содрогалась от отвращения пополам со стыдом за ту роль, которую во всем этом сыграла она. Если бы она не согласилась прийти сюда, ничего бы этого не произошло. Она не пожелала бы подобной пытки – а по-другому увиденное назвать было нельзя – даже злейшему врагу, не говоря уже о… кем бы теперь ни был Спайк. Он ведь определённо больше не был врагом, горько подумала Баффи, шагая за Прислужником в очередной проход. И увиденное только лишний раз доказывало это. Чтобы вампир через столькое прошел ради неё, вытерпел столько боли… Нет, они больше не были врагами. Но, узнав, кем Спайк не является, Баффи до сих пор не знала, кто же он тогда. Именно поэтому, по словам Прислужника, она была здесь – чтобы понять. Баффи прикусила губу, её мысли хаотично метались, но вдруг замерли – она осознала, что Прислужник остановился. Баффи подняла глаза и увидела… Спайк. В четырех метрах от неё, полуголый, страшно обожжённый и подвешенный на двух длинных цепях, распявших его посредине комнаты. Голову Спайк безвольно уронил на грудь. Баффи похолодела. И снова всё, что она могла – стоять и смотреть, не пытаясь ничего изменить. Да она и не сумела бы. Здесь она была бесплотна, как призрак. И эта беспомощность сводила с ума. Быть вынужденной смотреть, как кто-то страдает из-за неё… ужасно. И неправильно. – Довольно, – отрывисто попросила Баффи. – Я не хочу больше смотреть. Прислужник – из её времени – повернулся и взглянул на неё: – Но нам остался ещё финал Испытания. – В отличие от вас, я не получаю удовольствия, наблюдая за пытками. Я видела достаточно. Прислужник холодно улыбнулся: – Вообще-то, если перефразировать одну из ваших голливудских икон, – вы ещё ничего не видели. Баффи закрыла глаза. Будь он проклят. И будь проклята она. Ей не стоило сюда возвращаться. Но она вернулась, а теперь уже слишком поздно. Она должна досмотреть это до конца, и неважно, как это тяжело. Скрепя сердце Баффи открыла глаза и сосредоточилась на прикованном вампире. Ожоги на его груди и спине теперь были видны куда лучше, чем она помнила по прошлой неделе – когда его раны освещал лишь скудный месяц. Столько ожогов. И столько боли. Зачем? Должно быть, последний вопрос Баффи задала вслух – или Прислужник по обыкновению прочел её мысли, потому что он мягко ответил: – Это было необходимо. А теперь – тссс. Баффи уныло повернулась обратно к Спайку, сжавшись при виде впившихся в его запястья цепей и стекающей по чёрным джинсам струйке крови. Она вновь приказала себе смотреть… и ничего не предпринимать. * * * Спайк безвольно обвис в цепях, едва удерживаясь в сознании. Откуда-то сбоку, бесстрастно глядя на него, появился Прислужник из прошлого. – Вы отлично справляетесь, раз зашли так далеко, – спокойно начал человечек, – но вам стоит закончить сейчас – пока ещё можете. Спайк поднял голову – Баффи стиснула зубы при виде багрового пореза под его левым глазом – и встретился с Прислужником взглядом. – Если я это сделаю, Истребительница получит назад свое зрение? – его речь была невнятна и наполнена страданием. Пауза. – Ну, нет. Только после того, как вы пройдёте третий тест. – Тогда приступайте. Я уже устал тут висеть… – Как пожелаете. С этими словами Прислужник шагнул вбок и слегка поднял руку… и дальняя стена, до этого скрытая во тьме, начала двигаться вперёд – достаточно быстро для того, чтобы в неровном свете факелов стали видны сотни деревянных кольев – выстроенных рядами и направленных на Спайка. Тот окинул их затуманенными глазами, пытаясь сфокусировать взгляд: – И что я теперь должен сделать? – Вы должны умереть. Услышав это, Спайк, по-видимому, собрал оставшиеся силы и немного выпрямился в цепях. – Это третье испытание? – Да. Жизнь за жизнь. Спайк потряс головой, будто стараясь прочистить спутанные болью мысли. – Но это не может быть жизнью за чертову жизнь, разве не так? Потому что я не живой… и речь в любом случае шла только о её зрении. Нихрена не о её жизни. Прислужник чуть улыбнулся: – Полноте. Мы оба знаем, что в действительности подразумевается жизнь мисс Саммерс. Вы и сами ранее пришли к такому же заключению – если вашей Истребительнице не вернуть зрение, она умрёт. Так что выбор за вами. Ее жизнь или ваша. Но скажите только слово – и я сию же минуту освобожу вас. Вы сможете уйти с миром. Спайк с трудом сглотнул: – А что насчёт неё? – Она, конечно же, умрёт. – Прислужник наклонился ближе. – Но неужели это имеет для вас значение? Вы вампир, а она – Истребительница. Ей нет до вас никакого дела. Скорее всего, однажды она убьёт вас. Это то, что она делает, её суть. Почему бы вам попросту не покончить со всем этим и не уйти – свободным и чистым? – Он сделал паузу, затем продолжил: – Собственно говоря – поскольку вы уже прошли два испытания, я даже могу дать вам то, чего вы жаждете больше всего… если вы прервёте Триал прямо сейчас. Спайк устало посмотрел на него, но ничего не ответил. – Имплантат. – Прислужник доверительно понизил голос. – Мы можем его удалить. Здесь и сейчас. Это будет абсолютно безболезненно и, уверяю вас, без каких-либо побочных эффектов. Вы станете в точности таким же, каким были до пленения. Ну же – разве это не стоит жизни одной Истребительницы? Спайк замер, неверяще глядя на Прислужника. Баффи видела, как на лице Спайка эмоции сменяют друг друга – недоверие, надежда, жажда… и что-то ещё, чему она боялась дать название. Баффи задержала дыхание и до боли впилась ногтями в ладони, несмотря на то, что какая-то часть её помнила – всё это уже произошло несколько дней назад. А потом её как будто ударило. Осознание. Вот за чем она сюда пришла, вот ответ, который она искала. Баффи бросило в дрожь. Она действительно хочет знать? Потому что тогда всё изменится. Она больше не сможет игнорировать правду, не сможет лгать самой себе… Лгать самой себе. Этим она занималась? Она всё это время знала правду, но попросту боялась признать? Прислужник рядом с ней – её Прислужник – тихонько самодовольно фыркнул. Баффи глянула в его сторону и нахмурилась при виде его удовлетворённой улыбки… Потом она вновь вернулась к висящему перед ней в цепях вампиру, который по-прежнему оставался недвижим и безмолвен. Баффи нерешительно шагнула вперёд, подняла руку, словно хотела коснуться его, – но тут же безвольно уронила. «Спайк», – с отчаянием подумала она. Другой Прислужник всё ещё ждал ответа. Молчание затянулось; наконец Спайк покачал головой. – Нет, – просто ответил он. – Вы точно поняли предложение? Имплантат… – Я понял ваше чёртово предложение, но ответ по-прежнему «нет». И давайте уже нахрен пошевеливайтесь, ладно? – голос Спайка дрожал от боли и гнева. Прислужник не сдвинулся с места. – Вы отказываетесь от нашего предложения, а именно – удалить ваш имплантат и освободить вас от финального испытания? И вы добровольно предлагаете свою жизнь в обмен на возвращение мисс Саммерс зрения. Правильно? Потянулось ещё одно невыносимо долгое мгновение. Спайк стоял неподвижно и даже не моргал, глядя перед собой отстранённым, расфокусированным взглядом. Однако в конце концов на его лице промелькнуло странное выражение, исчезнувшее так же внезапно, как и появилось. Спайк медленно кивнул. – Да, – сказал он устало. – Всё верно. * * * Баффи замерла. Она не верила – не могла поверить – в это. Спайк никогда бы не пожертвовал ради неё собственной жизнью и шансом на свободу. Однако он пожертвовал. И… почему-то она не удивилась. Не по-настоящему. Так как почему-то в глубине души знала это с самого начала. Книга была права. В ней говорилось о принесении наивысшей жертвы. И Спайк только что сделал это. Но почему? Для него совершить подобное, да даже просто рассмотреть как вариант означало, что… Баффи вздрогнула, в ужасе отгоняя прочь пришедшую в голову мысль. Это не могло быть правдой. Не могло. Но было. Должно было быть. Спайк любит её. Достаточно сильно, чтобы умереть ради неё. Баффи почувствовала, как кровь отхлынула от её лица, её переполняли потрясение и неверие – а Прислужник склонился к ней и зашептал в ухо: – Теперь ваши глаза и в самом деле открылись. Испытание завершено. И всё исчезло. Баффи моргнула… и снова очутилась в первой комнате – факелы всё так же отбрасывали на стены пляшущие тени, Прислужник стоял рядом. Баффи не смотрела на него. Она вообще не двигалась – была слишком занята, пытаясь совладать со шквалом хаотично обрушившихся на неё эмоций. Слишком много. Слишком много информации. Она не хотела разбираться в этом прямо сейчас. Не хотела смотреть правде в глаза. Потому что если сделает это, если признает, что это правда… это изменит весь её мир. Если Спайк, бездушный вампир, оказался способен на такую любовь, на такое самопожертвование, то… это значит, что она ошибалась. Ошибалась насчёт него. И многого другого. – Кхм. – Это был Прислужник. Вынырнув из водоворота собственных мыслей, Баффи обернулась к нему. Тот смотрел на неё с некоторой долей сострадания. – Просвещение никогда не бывает лёгким, не так ли? Да. Чертовски верно. Но – это лучше, чем неведение. Разве нет? – Мне надо идти, – не глядя на него, оцепенело сказала Баффи. – Да. Что ж… желаю удачи. Надеюсь, всё образуется. Прощайте, мисс Саммерс. И помните – отныне вы утратили право на сделки. Мир снова изменился… …и она снова очутилась снаружи, посреди холодной звёздной ночи, глядя на пустой бассейн. Всё было точно таким же, как тогда, когда она впервые пришла сюда… …но отныне ничего не будет прежним. Никогда не будет. ___________________________________________ * Оригинал: My soul is full of whispered song, – My blindness is my sight; The shadows that I feared so long Are full of life and light. Мой перевод: Душа мелодией полна, – И в слепоте – прозренья след; А тени, что внушали страх, Теперь наполнят жизнь и свет. Глава 22 Вас вижу лучше в темноте… Эмили Дикинсон Погружённая в свои мысли, Баффи не сразу заметила, что приближается к кладбищу. Она пыталась не думать с той минуты, как покинула Триал, пыталась не думать, пока шла по ночным улицам, но это не помогало. По дороге то и дело неумолимо рождались новые мысли, всплывали очередные воспоминания. Первая встреча со Спайком в том тёмном переулке – как давно это было… Мама, ударившая его по голове топором… Спайк, остановивший буйство своих миньонов, когда она пригрозила убить Друзиллу… Её необычный союз с вампиром и смутный образ Спайка, сидящего за кухонным столом и пьющего горячий шоколад… Вампир, прикованный к ванне Джайлза… почти разрушивший её отношения с друзьями… и спасший ей жизнь. Момент, когда он сел рядом с ней на ступени крыльца, его добрые слова – и двустволка. Поцелуй – поцелуи. Вес лежащего на ней Спайка, его клыки, вонзившиеся ей в шею… А чаще всего – образ обожжённого, израненного тела, повисшего в цепях; Спайк, спокойно отказывающийся от всего, что имело для него значение. Ради неё. Всё ради неё. Он любит её. Спайк любит её. Отчего-то это никак не укладывалось у Баффи в голове. Она знала, что это правда, знала, что инстинкты, кричавшие об этом с самого начала, были правы, но до сих пор… не могла заставить себя поверить в это. Почему? Как? С какой стати он?.. Нет. Баффи грустно покачала головой… и снова постаралась не задумываться. На какое-то время это даже сработало – пока Баффи не обнаружила, что стоит под дверью у Спайка. * * * Истребительница. Спайк, вздрогнув, с тревогой развернулся в кресле. Она здесь. Прямо перед склепом. Он чуял её. Проклятье. Сейчас это было очень некстати. Один взгляд – и она наверняка всё поймёт. Его чувства написаны у него на лице большими буквами. Как говорится, душа нараспашку – если бы она была, конечно. Просто охренительно прекрасно. Как раз то, чего ему не хватало. И снова ударила непрошеная мысль – это ведь лучше, чем альтернатива? Прятаться снаружи склепа, заглядывать за каждый угол, чтобы – не дай бог – Баффи его не увидела. Нет. Пусть приходит. Да ради бога, он же не Уильям Кровавый Задрот. Он Спайк. И сейчас самое время действовать соответственно… Сзади открылась дверь, но Спайк нарочно замер, глядя в телевизор. Однако все прочие его чувства устремились к Баффи в тот самый момент, как она зашла, проводили её через порог склепа и неуверенно замерли в нескольких шагах позади. – Саммерс, – небрежно бросил Спайк, не оборачиваясь. – До сих пор жива? Баффи ничего не ответила. Вместо этого она подошла ближе и встала прямо перед ним. А затем вырубила телевизор. – Эй! Вообще-то я его смотрел! – Вот тебе краткое содержание, Спайк. Корабль развалился. Джек утонул. – Огромное тебе спасибо, твою мать! – Спайк сердито посмотрел на Баффи. – И что тебе теперь надо? Помочь спасти мир? Сражаться с плохими ребятами? Ещё уроки по истреблению Истребительниц? – Он сделал паузу и с ухмылкой продолжил: – Или на этот раз в программе спасение Истребительниц? Баффи нервно переступила с ноги на ногу: – Мне нужно с тобой поговорить. – Ну, раз уж ты выключила кино, а кроме него сейчас по программе только «Шоу Джерри Спрингера» – и я скорее дам себя похоронить, чем стану его смотреть, – то я весь внимание. На какую тему будем говорить? Баффи заколебалась, потом всё же ответила: – Я возвращалась в Триал. Спайк глянул на неё с оцепенелым недоверием: – Ты – что? – Я возвращалась. – И… зачем? Баффи сглотнула: – Мне… мне нужно было знать, что ты сделал. В чём заключалась…твоя жертва. В желудке Спайка начал образовываться ледяной комок, мысли лихорадочно забегали кругами. Широкими, яростными, выворачивающими нервы кругами. Она знает? Проклятье. И что на это сказать? Как объяснить? Всё же он попытался: – Ну, не льсти себе, Истребительница. Я… я… просто хотел убедиться, что именно я буду тем, кто в конце концов прикончит тебя. Не собирался уступать какому-нибудь демону всё веселье. Твою мать. Это звучало ужасно. Он ведь мог выдать что-нибудь получше, верно? Спайк немного подумал. Нет. Не мог. – Спайк… Он вскочил на ноги, стараясь сохранить дистанцию между ними и одновременно прилагая все усилия, чтобы понять, что делать дальше, как удержать ситуацию под контролем. – Знаешь, это вовсе не из-за тебя, – воинственно начал Спайк. – В смысле, возможно, это выглядело так, будто я сделал это ради тебя, но на самом деле я просто… – Спайк! – с нажимом повторила Баффи, оборвав его словоизлияние. Спайк сглотнул, повернулся и с тревогой посмотрел на неё: – Что? Глядя ему прямо в глаза, Баффи шагнула вперёд. И, чётко выговаривая слова, спросила: – Ты любишь меня? * * * Баффи ждала, следя за Спайком немигающим взглядом. Она уже знала ответ – действительно знала, – но хотела развеять последние крохи сомнений. Она должна выяснить наверняка. Где-то по дороге она решила, пусть и на уровне подсознания, что должна знать правду, какой бы та ни была. Должна услышать это от самого Спайка. И только тогда сможет решить, как поступить. Только тогда сможет посмотреть в лицо собственным чувствам. Спайк вновь сглотнул и напрягся, на его лице отчётливо проступила паника. – Истребительница, я… Баффи покачала головой: – Нет. Одно слово, Спайк. Да или нет. Ты любишь меня? Потянулась очередная бесконечная пауза. Баффи отстранённо заметила, что опять впилась ногтями в ладони, и заставила себя расслабиться. Наконец Спайк расправил плечи, задрал подбородок… и без колебаний встретился с ней глазами. – Да. * * * Кажется, время с грохотом остановилось. В конце концов тишина стала для Спайка невыносимой. – Я знаю, что ты не испытываешь ко мне подобных чувств, – начал он неуверенно. Баффи покачала головой: – Нет, не испытываю. Это не должно было ранить так сильно. Правда. Он с самого начала знал, что Баффи не любит его и, наверное, никогда не полюбит… Но по-настоящему услышать, как она говорит это, как разбивает все его надежды – и его сердце – вот так… Разрывая каждую клеточку тела, Спайка пронзила острая тоска. Как будто его сердце проткнули колом. В своё время он испытал достаточно боли, львиная доля которой пришлась на прошлую неделю, но это… это невозможно было описать. Ничто и никогда не ранило его так сильно. Ничто. Будто каждая частица тела распалась, распылилась в пустоту, грозящую совсем поглотить его. И вдруг невыносимо захотелось нанести ответный удар. Спайк сжал кулаки и сказал со злобой: – Ты и в самом деле нечто. Правильная маленькая сучка. Ведь для тебя это всего лишь игра? Заставь Спайка сознаться в собственной слабости и плюнь ему в лицо. Что дальше? Вернёшься к своем фанклубу, чтобы хорошенько посмеяться вместе с ними? Посмеяться над вампиром, который втюрился в Истребительницу… – Нет, я… Спайк перебил её: – Тебе же наплевать, правда? Только потому, что в прошлом тебе причинили боль, считаешь себя вправе делать всё, что хочешь, причинять боль, кому захочешь… Баффи явно разозлилась: – Ты дашь мне закончить? – Зачем? Чтобы ты могла ещё разок провернуть нож в ране? Нет уж, спасибо. Теперь я понимаю, почему Ангел тебя бросил. Из чувства, мать его, самосохранения… * * * Спайк её достал. Баффи без предупреждения двинула ему в челюсть, обеспечив очередное неласковое знакомство с полом, так что некоторое время Спайк лежал неподвижно, будто оглушённый. Она шагнула вперёд и, нависнув над ним, холодно сказала: – Будем считать, что последнюю фразу я не слышала. А теперь заткнись нахрен и дай мне закончить. Спайк ощупал подбородок, глядя на неё едва ли не с ненавистью. Но промолчал. Всё пошло совсем не так, как планировала Баффи. На самом деле, она вообще ничего не планировала – в этом-то и проблема. Но менять что-либо было уже поздно. Оставалось только двигаться дальше. И для этого она должна быть абсолютно честна перед Спайком. И перед собой. Больше никаких недомолвок. Это будет нелегко и наверняка чертовски мучительно… но это просто надо сделать. Кроме того, у неё нет выбора. – А что ты ожидал от меня услышать, Спайк? – уже спокойнее поинтересовалась Баффи. Лишь слабая дрожь в голосе выдавала переполнявшие её эмоции. – Ты правда думал, что я объявлю о своей бессмертной любви к тебе только потому, что ты спас мне жизнь? Что ж, извини, но такое случается лишь в плохих любовных романах. Одного доброго дела недостаточно, чтобы перечеркнуть сто двадцать лет кровавой резни. Я не могу так просто забыть, что ты из себя представляешь, что ты творил. Спайк ощерился, пряча боль за насмешкой: – Забавно слышать от тебя подобное. Ты ведь влюбилась в Ангела с первой же минуты, разве нет? И никогда не спрашивала, каким чудовищем он был. Если бы ты увидела некоторые вещи, которые творил он, ты бы… – Заткнись, – прошипела Баффи. – Когда я сказала, что не люблю тебя, я сказала правду. Но это не вся правда. И… и ты заслуживаешь знать всё. – Она сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, и продолжила: – Часть меня ненавидит тебя за то, что ты сделал со мной и моими друзьями, за то, что ты делал в прошлом. Я читала журналы Наблюдателя, Спайк. Я знаю, каким опасным ты был. И остаёшься. Часть меня боится тебя, того, что ты можешь сделать, если когда-нибудь избавишься от чипа. А ещё большая часть говорит, что ты не заслуживаешь доверия, и это никогда не изменится. Спайк медленно поднялся, не сводя с неё сердитого взгляда: – Признайся честно, ты наслаждаешься этим? – Да нет, – ровным голосом ответила Баффи. – И я ещё не закончила. Видишь ли, часть, о который ты не знаешь, это… Спайк, между нами теперь не только ненависть и страх. Кое-что изменилось. Я не уверена, когда это произошло. Может, неделю назад, когда ты спас мне жизнь. Может, раньше. Не знаю. Что я знаю, так это то, что ты всегда понимал меня, как никто другой. Лучше, чем моя семья, даже лучше Джайлза. Определённо лучше, чем Райли. Ты… ты видишь меня насквозь, видишь сквозь всю ложь, которой я пичкаю себя, а это было не под силу никому и никогда. И хотя большую часть времени я ненавижу это… иногда это успокаивает. Разве не странно? Она криво, болезненно улыбнулась и снова заговорила, не дожидаясь ответа: – Большую часть времени я думаю, что ты плох для меня. Но иногда я думаю, что ты – единственный, с кем я вообще могу быть, должна быть. Рядом с тобой, Спайк, я могу быть собой. Мне нет нужды притворяться кем-то, кем я не являюсь. Я могу просто выбросить это из головы. Никто прежде не делал этого для меня. Даже Ангел. Так что, полагаю, не имеет значения, что часть меня считает тебя убийцей, что я понятия не имею, могу ли доверять тебе, или даже что ты плох для меня. Потому что куда большая часть говорит… говорит… Баффи осеклась. Она не могла продолжать, не могла произнести эти слова. Горло перехватило, в животе свил клубок страх. Она не могла этого сделать. Не хватало духу. – Что говорит? – сейчас в голосе Спайка почти не было гнева – лишь слабый привкус горечи. Но в его глазах было что-то ещё… что-то, придавшее Баффи решимости для последнего шага. Шага, который изменит всё в их отношениях. Шёпот, такой тихий, что лишь вампир мог его услышать: – Я тебя хочу. Глава 23 Слепое и неприкрытое… Альфред Теннисон – Я тебя хочу. Спайк оцепенел: – Ты – что? Баффи облизала губы, буквально заставляя слова продираться сквозь страх, грозивший вот-вот одержать верх. Она и не думала, что будет настолько трудно. – Я… я… – ничего не получалось. Видимо, она просто не могла произнести это ещё раз. Спайк долгое мгновение смотрел на неё, после чего двинулся вперёд. Боль покидала его. Её место заняло нечто иное. Неверие. Потрясение. Затем предвкушение. И голод. Его глаза засияли хищным блеском, и Баффи, сглотнув, инстинктивно отшатнулась. Она осознала, что Спайк подкрадывается к ней, как огромный кот, и снова отодвинулась – сердце заколотилось, как безумное. Это было ошибкой. Ей не следовало приходить сюда. Она должна была просто пойти и… …и затем Спайк навис над ней, приблизившись так быстро, что она едва заметила. Одной рукой он грубо схватил её за волосы, оттягивая голову назад и обнажая горло, в то время как другая крепко сжала её правое запястье, отводя прочь неожиданно материализовавшийся в её ладони кол. Баффи могла бы сопротивляться, могла вырваться… но что-то внутри не позволило. Застыв, она долго глядела на Спайка, пытаясь унять выскакивающее из груди сердце – и тут Спайк медленно перевёл взгляд на кол и по-волчьи ухмыльнулся: – Собираешься это использовать? А она собирается? Нет. Вероятно, нет. Может быть. Баффи не ответила на вопрос, вместо этого с нажимом потребовав: – Отпусти меня. Спайк понизил голос: – Ты действительно этого хочешь? Долгая пауза. Очень долгая пауза. Целые цивилизации зародились и пали, пока Баффи, тяжело дыша, стояла так. Наконец, глядя Спайку в глаза, она разжала ладонь, позволяя своему оружию упасть на пол. – Нет. И так же быстро, как раньше, Спайк подхватил её, развернул и впечатал в стену склепа. От удара у Баффи перехватило дыхание… Спайк провёл кончиком пальца по её подбородку и дальше, по шее, пока не дошёл до выреза на блузке. Баффи вздрогнула, но не отстранилась. – Скажи, чего ты хочешь, – попросил Спайк страстным и соблазнительным шёпотом, прижавшись губами к её уху. Баффи снова нервно облизала губы, глядя, как он отодвигается, чтобы посмотреть ей в глаза… И в этот момент приняла решение. – Я хочу тебя, – сказала она наконец. – Жёстко. Прямо сейчас. Во мне. Спайк, будто только этого и ждал, порывисто потянулся к её блузке, одним резким движением стянул её через голову Баффи и швырнул на землю. От внезапного соприкосновения обнажённой кожи с прохладным воздухом Баффи затрепетала… трепет перерос в сильную дрожь, когда Спайк сорвал с неё кружевной бюстгальтер. – Ты хочешь жёстко, – хрипло проговорил Спайк. – Я устрою тебе жёстко. Он склонился к её груди, обхватил её ртом, посасывая и пощипывая, почти – но всё же не до конца – прокусывая кожу. Баффи задохнулась и положила ладонь ему на затылок, притягивая к себе. Левая рука Спайка нырнула за пояс её кожаных штанов и погрузилась в изучение их содержимого. Баффи машинально раздвинула ноги – совсем чуть-чуть, давая Спайку доступ. Теперь она задыхалась на полном серьёзе, сердце колотилось, как сумасшедшее, пока тело пыталось справиться с такой внезапной атакой на все нервные окончания. Пальцы её левой руки глубоко зарылись в волосы Спайка, правой рукой она гладила его спину, наслаждаясь ощущением напряжённых, перекатывающихся под кожей мышц. Затем, без предупреждения, Спайк погрузил в неё два пальца – сразу на всю длину. Баффи всхлипнула и резко втянула воздух, ещё сильнее откидывая голову назад. – О боже. – Теперь это тебя не спасёт. Спайк наполовину вытащил пальцы и снова погрузил до конца… Баффи начала содрогаться, ноги её не держали. – Спайк… – со стоном вырвалось у неё. Он вытащил руку – пальцы были влажными – и Баффи захныкала. Затем, без паузы, Спайк расстегнул её штаны и вместе с бельём сдёрнул их до середины бёдер. Баффи смутно сообразила, что теперь она почти обнажена, в то время как Спайк по-прежнему полностью одет. Она обессилено потянулась к его футболке – но Спайк отбросил её руки и безжалостно обрушился ртом на её рот, одновременно расстёгивая молнию на своей ширинке. Это было всеобъемлющее вторжение. Язык Спайка ворвался меж её губ, свободная рука крепко, почти до боли сжала её грудь, большим пальцем лаская сосок. И вот его джинсы тоже расстёгнуты и спущены – достаточно, чтобы высвободить возбуждённый член, которым Спайк требовательно вжался в её тело. Баффи отстраненно осознала, что не способна остановить это. Она была в абсолютно невыгодном положении: прижатая к стене, с ногами, стреноженными её же собственными штанами, в то время как вес Спайка удерживал все прочие части тела. Она могла бы остановить его, если бы по-настоящему попыталась… если бы по-настоящему захотела. Спайк остановился бы, даже если бы она просто попросила… хотя в этом она не была так уж уверена. И это незнание, понимание, что она больше не контролирует происходящее, что Спайк может делать всё, что ему заблагорассудится… О боже. Это заводило. И это не было похоже ни на что, испытанное ранее. Ангел был нежным любовником. Райли был ласковым и любящим, но ему недоставало силы и выносливости. Паркер был просто ошибкой. Но это – это была чистая мощь и агрессия, примитивная по своей сути. Опасная. Возбуждающая. Действуя с ещё большим нетерпением, Спайк сжал оба её запястья, притиснув их к стене над её головой… а потом одним грубым движением полностью вошёл в неё. Баффи откликнулась незамедлительно, содрогаясь и выкрикивая его имя. Её била крупная дрожь, перед глазами будто взорвалась сверхновая. И, несмотря на всё это, Спайк сдерживал себя – наполняя её, растягивая, как никто прежде… но практически не двигаясь. Баффи содрогалась от удовольствия целую вечность. Но в конце концов дрожь начала понемногу стихать, и она сумела открыть глаза и попыталась сфокусировать взгляд. Её голова покоилась на плече Спайка, руки были по-прежнему зафиксированы над головой… и в этот момент Спайк начал двигаться, почти полностью выскользнув из неё. Затем снова вошёл – с такой силой, что её тело качнулось назад; спина ударялась о стену при каждом толчке. Баффи застонала, желая, чтобы это никогда не заканчивалось. * * * Жар её тела был невероятен. Спайк будто погрузился в адское пламя – и это было почти невыносимо. Огонь грозил поглотить его. Не самый худший способ умереть, небрежно подумал он, продолжая неумолимо вторгаться в её тело. То, что происходило – быть тем, кто… быть в Истребительнице, ощущать, как она тает в его объятиях, слышать своё имя, срывающееся с её губ… это был рай. Или настолько близко к раю, насколько это вообще возможно для вампира. «Пожалуйста, – бессвязно подумал Спайк, – если это сон, не дайте мне проснуться». Через некоторое время Спайк сменил ритм, сделав толчки медленнее, но сильнее, с каждым ударом погружаясь так глубоко, как только мог. И почувствовал, как медленно, но верно в теле Баффи вновь начинает расти напряжение. Очень хорошо. Он собирался заставить её забыть о хмурствующем придурке, забыть о бравом солдатике, забыть обо всех мужчинах, когда-либо побывавших у неё между ног. Или в сердце. Она может не любить его – но, безусловно, не сможет его игнорировать. – Посмотри на меня, – прорычал Спайк. Моргнув от неожиданности, Баффи подчинилась. – Скажи мое имя. – Спа-айк,– вырвалось на выдохе, пока он безжалостно вбивался в неё. И сквозь перехлестывающие через край ощущения он сумел торжествующе ухмыльнуться: – Достаточно жёстко, Истребительница? * * * Он ухмылялся. Самоуверенный ублюдок. Баффи пока ещё была в состоянии немного соображать, хотя мысли и грозились в любой момент разлететься в неизвестном направлении. Тщеславный самодовольный вампир. То, что он полностью подчинил её тело, заставил её пережить самый яркий в жизни оргазм… не означает, что он сумеет удержать контроль в своих руках. Недолгое подчинение может быть возбуждающим… но это слишком далеко зашло. И это не для неё. Глядя на Спайка в упор и пытаясь бороться с волнами подкатывающего наслаждения, Баффи ответила сквозь зубы: – Нет. Недостаточно. На лице Спайка отразилось удивление… которое только усилилось, когда она вывернула запястья из его хватки и задрала ему футболку. Баффи прижалась губами к его груди, лаская кожу языком, и сжала внутренние мышцы вокруг его члена. Жёстко. Спайк напрягся, бросив на неё ошарашенный взгляд. А Баффи начала раскачиваться взад-вперёд, сталкиваясь с ним бёдрами, работая каждым мускулом… и теперь была очередь Спайка простонать: – Истребительница… – Это всё, на что ты способен, Спайк? – насмешливо прошептала она. Их глаза встретились, бросая друг другу вызов, и Спайк ухмыльнулся ещё шире: – Нихрена подобного. С этими словами он слегка наклонился, стягивая её штаны до лодыжек – и тут же, без промедления, вновь грубо вторгся в неё. Баффи выгнула спину, пытаясь насытить кислородом изголодавшиеся лёгкие и одновременно неуклюже освобождаясь от штанов и скидывая ботинки. А потом, крепко вцепившись руками в плечи Спайка, обхватила его бёдра обеими ногами. О боже. Если до этого было просто хорошо, то теперь было потрясающе. Баффи балансировала на грани очередного оргазма; где-то внутри начал зарождаться спазм удовольствия. Спайк застонал и тоже задрожал всем телом. И в какой-то момент Баффи поразило ощущение нереальности происходящего. Это же Спайк, ради всего святого. Спайк был в ней – глубоко внутри неё, его прохладное тело прижималось к её горячей коже, а его руки – и всё остальное – были буквально везде. На секунду Баффи засомневалась, не совершает ли ошибку… но сейчас уже слишком поздно. Поздно на целую жизнь. Она приняла решение, и ей придётся с этим жить. Мгновения перетекали одно в другое, а Спайк продолжал вбиваться в неё, не отводя взгляда от её глаз. В тишине склепа рваное дыхание Баффи казалось оглушительным. И вот, когда Баффи уже не могла больше выдержать возрастающего давления, что-то промелькнуло в глазах Спайка… и он спрятал лицо в сгибе её шеи. Баффи напряглась, ожидая, что его клыки вот-вот вонзятся в кожу… но вместо этого Спайк с отчаянной силой сжал объятия и прошептал: – Баффи. Это застало её врасплох… а затем Спайк излился в неё, до синяков впившись пальцами в её спину и беспомощно вздрагивая. Баффи начала соскальзывать за грань вместе с ним, падая куда-то в тёмную бездну, и лишь руки Спайка удерживали её в реальности. Постепенно в склепе воцарилась тишина. Глава 24 Слепа не любовь, а отсутствие любви. Гленуэй Уэсткотт Они опустились на пол вместе – Спайк по-прежнему оставался внутри неё, их тела содрогались от силы пережитого наслаждения. В итоге Баффи оказалась сверху, уткнувшись лбом Спайку в плечо, восстанавливая дыхание и дожидаясь, пока утихнет дрожь. И когда она утихла, на Баффи вновь накатило осознание. У неё только что был секс со Спайком. Дикий, страстный, грубый секс. Яростный секс. По-настоящему великолепный секс. Но и только. И она не собиралась это повторять. Баффи поспешно отодвинулась, упорно игнорируя, что какая-то часть её сожалеет об этой потере и жаждет вернуться в объятия Спайка. Она потянулась за лежащими неподалеку штанами и надела их, даже не позаботившись о нижнем белье… и не оглядываясь на лежащего позади Спайка. А вот Спайк на неё смотрел. Баффи чувствовала на себе его взгляд, когда вставала, чувствовала, как он обжигает её, когда поднимала блузку. Повернувшись спиной, Баффи быстро напялила одежду, надеясь, что Спайк не заметил, как у неё трясутся руки. – И что дальше? – ровно спросил тот в конце концов. – Выкинешь всё случившееся из своей системы, да? Баффи замерла. – Значит, так ты обо мне думаешь? – спросила она взвинченным от напряжения голосом. Спайк вскочил; звук застёгиваемой ширинки показался ей необыкновенно громким. – А разве нет? – горько поинтересовался Спайк. – У тебя зудело между ног, ты там почесала. Теперь можешь удрать домой и убедить себя, что это всего лишь гормоны. Или неуместная благодарность. А может, чёртово временное помешательство. Прикусив нижнюю губу, Баффи повернулась и посмотрела на Спайка: – А что, разве нет? – Ты мне скажи. Нет. Она не собиралась этого делать. Не собиралась вступать с ним в перепалку. Не сейчас. И никогда больше – только через её труп. Передёрнувшись, Баффи нагнулась, подняла ботинки, затем наконец выпрямилась… и посмотрела ему в глаза. – Ты прав, Спайк, – сказала она. – Это не просто гормоны. Или благодарность – хотя в этом есть здравое зерно. И да, это… это был великолепный секс. Но и только. А сейчас… сейчас мне нужно идти, убраться подальше от… Тебя. Не было нужды заканчивать фразу. Невысказанное слово повисло в воздухе, застыв между ними. Баффи внутренне поёжилась. Она не хотела, чтобы это прозвучало таким образом. Она действительно не хотела задеть Спайка. Но ещё она ничего не могла поделать с тем, что произошло, что она сделала. Кем она была. – Ты такая лицемерка, Саммерс. Баффи моргнула, начиная заводиться: – Я – что? – Что слышала. – Спайк приблизился, оттесняя её к стене. – Ты говоришь одно, но на самом деле не имеешь это в виду. Что, если я расскажу тебе, что творится у тебя в голове, и избавлю от необходимости утруждаться самой? – Что, если ты не станешь? Спайк проигнорировал замечание, сочиняя дальше, будто она вообще не раскрывала рта. – Тебя уже выбило из колеи, – безапелляционно заявил он, – то, как ты отдалась мне, и как сильно этого хотела. Без колебаний, без оглядки. Ты попросила взять тебя, и я это сделал. И тебе понравилось. Но сейчас ты опасаешься, что, возможно, тебе слишком понравилось. Что, возможно, одного раза будет недостаточно. Баффи нахмурилась: – Не льсти себе. – Факты остаются фактами, милая. Кстати… как насчёт того факта, что ты так сблизилась с врагом? Истребительница трахалась с вампиром, и у него даже нет души, чтобы как-то это оправдать. Не говори, что это тебя не волнует. Что ты скажешь своему чёртовому Наблюдателю? Или «группе поддержки»? Отношения с обычным парнем себя не оправдали, и теперь ты до смерти боишься, что всегда будешь нуждаться в монстрах. Ведь какой напрашивается вывод? Что ты – такая же, как мы. Баффи резко дёрнулась, но Спайк продолжал, по-прежнему не давая ей возразить: – Но ты знаешь, каков твой самый большой страх – страх, который прожигает до самого сердца? Не что я люблю тебя – подумаешь, какое дерьмо, да, Истребительница? Нет, что, может быть – только может быть, – ты тоже любишь меня, и неважно, как сильно ты пытаешься с этим бороться. И это пугает больше всего. Больше, чем любые создания ночи, стремящиеся тебя уничтожить. Больше, чем слепота. Даже больше, чем сама смерть. Слова били наотмашь, но Баффи закрыла глаза и покачала головой: – Ты ошибаешься. – Правда? – мягко спросил Спайк, придвигаясь ближе. – Я знаю тебя, Истребительница. Ты сама так сказала. И я знаю, что ты бы никогда не согласилась на то, что мы только что сделали, если бы ничего ко мне не испытывала. Может, эти чувства ещё слабы и наверняка запрятаны чертовски глубоко. Но они есть. И ты это знаешь. Баффи неистово затрясла головой: – Нет. Ещё на шаг ближе. – То есть, если я сделаю вот так… – Спайк наклонился и легонько поцеловал её, затем медленно опустился ниже, покрывая её шею такими же лёгкими поцелуями, чуть касаясь кожи,– …то есть, когда я делаю так, для тебя это ничего не значит? Губы Спайка нашли метку на сгибе шеи, затем их сменил язык. Баффи застонала. – Нет, – едва слышно выдохнула она секунду спустя, с силой сжимая кулаки, чтобы не потянуться к нему. – Я не могу этого сделать, Спайк. Не снова. Спайк слегка отстранился и провёл рукой по её плечу, отчего по коже побежали мурашки. – Нет. Потому что тогда это станет реальностью, верно? Один раз – что ж, это можно выдать за ошибку. Секс на одну ночь. Но дважды… сделаешь это со мной дважды – и оно превратится в реальность. А тогда уже не будет пути назад. Баффи вздрогнула. Спайк был прав. И она не хотела, чтобы это стало реальностью, не хотела, чтобы её тянуло к вампиру. К этому вампиру. После одного раза она ещё может притворяться, может продолжать лгать самой себе. Но после двух… Должно быть, какая-то из мыслей отразилась на её лице, потому что Спайк сделал шаг назад и убрал руку с её плеча. – Я хочу, чтобы ты осталась, – просто сказал он. – Но решать тебе. Если уйдёшь – я не буду пытаться тебя остановить, не позволю позже внушить себе, что это я тебя соблазнил. Если останешься… то потому что ты этого захотела. Выбор за тобой, лапушка. Скажи, чего ты хочешь? Баффи охватило какое-то усталое раздражение. Почему он не может ошибиться? Хотя бы разок? Разве она слишком многого просит? Вообще-то да, потому что каждое сказанное Спайком слово – правда. Из которой следует – что? Как он и говорил, она – такая же, как и истребляемые ею чудовища. Не способна жить нормальной жизнью, любить кого-то нормального, какого-нибудь человека. Быть человеком. Баффи почти погрязла в жалости к себе, но быстро отогнала это чувство. Что с того, если ей не светит нормальная жизнь? Она и сама – не нормальная. И она не человек – во всяком случае, в привычном смысле слова. Она Истребительница. Так что, возможно, настало время получить свой кусочек счастья, и какая разница, где и когда она его нашла? Пусть даже он оказался в самом неподходящем месте… И Спайк в самом деле любит её. Даже если у Баффи и оставались какие-то сомнения, они развеялись в тот миг, когда Спайк стиснул её в объятиях, шепча её имя и держась за неё так, словно она – единственное, что имеет значение в этом мире. Спайк любит её. И… и она тоже испытывает к нему какие-то чувства. Они ещё не до конца оформились и похоронены слишком глубоко, чтобы можно было говорить о них предметно, но они определённо были. Так что – почему бы и нет? Почему бы хоть раз не сделать то, чего хочется ей? Побыть просто Баффи, не Истребительницей. Хотя бы недолго. Чем это может навредить? Игнорируя внутренний голос, немедленно начавший громко озвучивать длинный список того, как именно это может навредить, Баффи шагнула вперед и прижала ладонь к груди Спайка – вновь отмечая сквозь тонкую ткань его футболки отсутствие сердцебиения и прохладу жилистого тела. И решилась. – Я хочу потанцевать, – медленно сказала Баффи, поднимая голову и встречаясь со Спайком глазами. * * * На этот раз всё было неспешнее. Нежнее. Как будто Спайк пытался доказать, что далеко не всё, связанное с ним, оканчивается насилием. В итоге они очутились в кресле, и теперь Баффи была сверху… а потом ещё на саркофаге. А после этого… В какой-то момент Баффи утратила связь с реальностью. Она знала лишь, что впервые за долгое время чувствует… покой. Умиротворение – в смысле, когда её тело не сжималось яростно вокруг тела Спайка. Но даже тогда – ей больше не было нужды притворяться кем-то, кем она не являлась, сдерживать себя, прятать истинную сущность. Она могла просто быть. Баффи уже и забыла, каково это. * * * Спайк прикрыл глаза. Он был – ну, единственное слово, которое приходило на ум, – удовлетворённым. Полностью удовлетворённым. Они наконец-то угомонились, упав в кресло: Баффи лежала у него на коленях; их обнажённые тела прикрывало его единственное одеяло. Голова Баффи покоилась у него на плече, руки она положила поверх его рук, свободно обнимавших её за талию. – Солнце всходит, – устало сказала Баффи. Спайк открыл глаза. Она была права. Он чувствовал приближение рассвета, ощущал, как тени, клубящиеся снаружи, начинают растворяться. Баффи чуть шевельнулась в его объятиях. – Мне надо идти, – с неохотой добавила она. – Полагаю, да. – Спайк повернулся, чтобы посмотреть на неё, не упустив из виду ни спутанные локоны, ни выражение полнейшего удовлетворения на её лице, – и внезапно осознал, что необыкновенно горд собой. Это сделал он. Он. Слегка ухмыльнувшись, Спайк провёл пальцем по горлу Баффи, спускаясь до самой ложбинки меж грудей. И, несмотря на всё, что они вытворяли… и сколько раз они это делали… он ощутил, как внутри неё поднимается желание. И поднялось отнюдь не только оно. Улыбнувшись, Баффи потянулась вперёд и поцеловала его, сплетаясь языками, затем передвинулась, оседлав его, – и некоторые части её тела вступили в занимательный контакт с некоторыми частями его тела. – Конечно, – провоцирующе закончила она, – можно уговорить меня остаться чуть подольше. Уговоры не заняли много времени. * * * Значительно позже восхода Баффи наконец-то вновь принялась собирать одежду, морщась от того, как определённая часть её тела реагировала на каждое движение. Как показала практика, сегодняшние упражнения по нагрузке ничем не отличались от схватки с демоном один на один. И Баффи осознала, что – по сути – именно этим она и занималась. Она бросила на Спайка быстрый взгляд. Тот, полностью одетый, стоял возле гробницы и смотрел на неё. Баффи испытывала противоречивые эмоции. В первую очередь – страсть и вожделение, несмотря на то, что даже хвалёная истребительская выносливость не выдержала бы сегодня ещё одного раза. Потаённый страх, который каким-то образом делал желание ещё более острым. И… неуверенность. Легкий призрак сомнения глубоко внутри, который никак не хотел полностью раствориться, который заставлял её спрашивать себя – не совершила ли она ошибку? Сомнение, которое говорило ей, что нужно остановиться прямо сейчас, пока она ещё может… А может ли? И хочет ли? Нет. Слишком поздно – возможно, слишком поздно было уже в тот миг, когда она – слепая и напуганная – сделала первый шаг по кладбищу, когда почувствовала на себе руки Спайка… Теперь Баффи понимала, что означала тогда реакция её тела. Как и всё, что случилось потом. Это было не одно, а целая серия решений. Когда она позволила Спайку издеваться над её планами, призналась ему в намерении покончить с собой. Когда пошла с ним в Триал, негласно вручив ему свою судьбу. В тот момент, когда поняла, что не даст ему умереть ради неё и позволила пить свою кровь. И когда увидела, как он отказался от возможности избавиться от чипа, чтобы спасти её. И каждую секунду после этого. Каждое действие, каждое умозаключение – все они вели её сюда, к этому конкретному моменту. Но… пусть она и могла жить с этими решениями, это вовсе не означало, что ей будет легко жить с ними… или тем, куда они её завели. И, оглядываясь назад, Баффи не могла не думать о том, что бы она изменила, если бы была возможность переиграть, – один-единственный момент. Но всё же… она ничего не могла поделать. Во всяком случае, без риска. Потому что на самом деле ничего уже не изменить. Спайк по-прежнему оставался вампиром, по-прежнему был опасен. И любил её. И что это за жизнь, если в ней нет риска? Баффи натянула ботинок, выпрямилась и пошла к двери. Спайк не шевельнулся, продолжая просто следить за ней полуприкрытыми глазами. На пороге она всё же остановилась и оглянулась через плечо. – Не волнуйся, – заверил Спайк, прежде чем она успела раскрыть рот. – Я не собираюсь никому рассказывать, что провёл ночь, трахая Истребительницу. Всё-таки репутация прежде всего. – Обожаю постельные разговоры, Спайк, – сухо ответила Баффи. – Ты такой романтик. Но я не это хотела сказать. – Ну да, я в курсе, к чему ты ведёшь. Но не думаю, что смогу измениться ради тебя, – предостерегающе добавил он. – Я не собираюсь превращаться в комнатную собачку Истребительницы только из-за того, что мы имели друг друга на всех горизонтальных… и вертикальных поверхностях. Потому что мы оба знаем, что тебе это не нужно. Посмотри правде в глаза, дорогуша, – тебе нравится чувство опасности. Это тебя заводит. Баффи прищурилась: – Тебе кто-нибудь уже говорил, что ты излишне самоуверен? Спайк ухмыльнулся. – Дай-ка подумать. Ах, да – ты. – С этими словами он внезапно шагнул вперёд, обнял её за шею и поцеловал – быстро и жёстко, прижав к двери всем телом. Баффи упёрлась руками ему в грудь. Затем Спайк так же внезапно отпустил её и отошёл. – Именно это ты во мне и любишь, блондиночка. Баффи безуспешно пыталась скрыть улыбку. – Спайк, я пока не люблю тебя. Его ухмылка стала еще шире. – Полюбишь. – Пауза. – Так что ты собиралась сказать? Баффи покачала головой: – Теперь уже не собираюсь. До скорой встречи, Спайк. Она вышла в солнечный день и аккуратно прикрыла за собой дверь. Спайк долго смотрел ей вслед, затем улыбнулся и полез в карман за сигаретами. – Очень на это рассчитываю. Конец Смотрите также:
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться, либо войти на сайт под своим именем.
Информация Посетители, находящиеся в группе Гость, не могут оставлять комментарии к данной публикации. |
Спаффи.орг существует с 03.12.2008. За все это время у сайта было много разных этапов развития, в том числе периоды активного роста и высокой посещаемости.
Однако со спадом инте- реса к пейрингу и сериалу, активность посетителей также пошла на убыль.
В связи с этим было принято решение перевести сайт в состояние периоди- чески обновляемого архива. Подробнее
в процессе разработки...
|
Здесь и только здесь размещены все самые лучшие фанфики про Баффи и Спайка.
На Spuffy.org вы также найдете множество других форматов фан-работ по пейрингу Спаффи: арты, рисунки, коллажи, аватарки, видео, стихотворения,
интервью и биографические данные.
Все работы созданы фанатами для фанатов, что абсолютно исключает извлечение коммерческой прибыли.
Герои и вселенная Баффиверса целиком и полностью принадлежат Джоссу Уидону, Mutant Enemy и 20th Century Fox.
Dalila © 2008-2016