В большом городе может случиться что угодно.
Драма и комедия могут разыгрываться на одной лестничной клетке, а участники всего действа даже не заметят, что рядом происходит что-то, выбивающееся из привычных рамок их сюжета. И каждый будет отыгрывать свое, не замечая, что за стеной не плачут, а смеются. И наоборот.
В большом городе люди могут не видеться годами, хотя живут всего-то в соседних районах и прекрасно знают, что если сесть на это автобус можно попасть туда, где проживает именно этот человек, с которым хотели бы встретиться уже года два.
Все это возможно. В большом городе можно встретить и другие странные, а порой смехотворные причуды. Старого приятеля-соперника, который отказался с тобой видеться и уже года два не подает признаков «нежизни». Ну, или девушку, которая должна быть мертва уже двадцать лет.
Это возможно. Если правильно подобрать время и место. Конечно, это не всегда возможно, но иногда судьба сама подталкивает нас в то место, где и должно произойти то, чего ты совершенно не ждешь.
Так и Ангел к полной неожиданности для него самого оказался на солнечной улочке Лос-Анджелеса. Мест, удобных для сокрытия от обжигающих лучей дневного светила в три часа после полудня, было мало, но тень есть везде, где есть солнце. Закон физики, кажется, а может, и дуализма бытия. И Ангел встал в тени, морщась, когда чуть более резкое, чем необходимо, движение бредило начавшие заживать ожоги.
Вампир молчал и смотрел по сторонам, оглядывая людей, спешащих по каким-то своим делам. Большой город. В нем спешка неизбежна. Потому и привлекают невольно внимание люди, которые никуда не торопятся и идут вперед с мечтательностью, написанной на спокойных лицах. И взгляд сам цепляется за них. Таких людей словно не коснулся стресс, усталость и необходимость успеть вовремя к назначенному часу на другой конец города. Они идут спокойно, словно гул толпы для них – всего лишь фоновый шум, как спокойный бег реки, обрывающийся ревом водопада. Они наслаждаются жизнью. Живут, а не торопятся жить. Такие люди всегда выделяются из толпы. Пусть сами, порой, того не желают. Это, наверное, тоже закон жизни, а может, просто людского социума.
Неудивительно, что через двадцать минут тупого разглядывания пестрой толпы Ангел заметил их. Мужчина и женщина. Оба светловолосые, не очень высокие. Знакомые. На удивление знакомые, черт побери!
Ангел недоверчиво смотрел на них. Спайк – а кто это еще может быть? – был без своего излюбленного плаща. Какая-то джинсовая курточка, причем не черная, как можно было ожидать, а серо-зеленая, что ли. То же самое касалась и остальных его вещей – ничего однотонно-черного, ничего пугающего, ничего, что может подтвердить его типичный образ Биг Бэда, хоть и пошатнувшийся немного за прошедшие тридцать лет, но все же остающийся визитной карточкой этого светловолосого вампира. Или не вампира? Если Спайк не раздобыл копию Геммы Амары, то перед ним был человек. Шаншу? Нет, ему бы сообщили. Хоть он и отрекся, но подобные изменения магического фона, отраженные на равновесии сил Добра и Зла, не могут пройти незамеченными.
Значит, единственный вариант – кровь демона Мора. Если, конечно, он не нашел какой-то свой, новый способ. Да, в этом Спайк всегда был хорош – найти выход там, где остальные видят тупик, действовать, пока остальные испуганно представляют себе последствия. Не всегда, конечно, это приносило положительные результаты. Но он до сих пор жив. Или правильней сказать «снова жив»? Как бы то ни было, но его прах еще не развеян по ветру, а значит, он снова выкрутился и стал человеком.
А рядом с ним шла та, кого Ангел никак не ожидал увидеть на этом свете. Только если посланницей Высших Сил, да и то сомнительно, если учесть ее бунтарский характер. Она выглядела… Молодо. Лет девятнадцать-двадцать. Девочка еще. На лице – большие солнечные очки по последние моде. Какая-то безразмерная белая майка, черный шарф со стразами, маленькая сумочка. Красивая модница. Девушка, до безумия похожая на Баффи.
Вот и причина, почему Спайк стал человеком. Нашел замену, чтобы прожить с ней жизнь, да? Ангел усмехнулся и привалился спиной к стене, сквозь полуприкрытые веки наблюдая за парой блондинов.
Они шли спокойно, неторопливо, словно все время мира не имело для них значения. Хотя, может, это так и было? Говорят же, что счастливые часов не наблюдают. А эти двое, несомненно, были счастливы. Он что-то говорил, быстро, слов не разобрать, зато интонации были насмешливыми и чуть поучающими. А она смеялась так, словно подобное было до безумия привычно и любимо ей. Они перешли дорогу и оказались еще ближе к нему.
Ангел продолжал наблюдать, не веря, что Спайк просто так забыл Баффи. Да, эта девушка была похожа, но после десятилетия попыток вернуть Истребительницу с того света, удивительно, что он решил просто вот так подменить для себя предмет любви. Но Баффи была мертва, и этого не смогла исправить даже Уиллоу – сильнейшая ведьма на этот момент. Вполне возможно, что Спайк просто сдался. Устал бороться за призрачную надежду снова быть рядом с любимой девушкой, которую обрел всего на месяц… Чтобы снова потерять. Он ведь никогда не сдается! Нет, только не он...
Или все же Спайк устал. Или потерял надежду. Или свихнулся. А может, все разом. Прожитые годы не проходят бесследно даже для вампиров. И неизменные, вроде бы, демоны тоже могут поменять свои вкусы, предпочтения, стиль. Они, как и люди, становятся другими с прожитыми годами. Только медленней, намного медленней. Так что заметить подобные изменения может только такой же – долгоживущий. Или неживущий. Смотря к какому виду демонов относится наблюдатель. Так и Спайк мог измениться и выбрать человеческую жизнь – короткий миг счастья – с той, кто так похожа на Баффи…
Ангел продолжал наблюдать, отмечая все движения пары, взгляды, которые они бросали друг на друга, улыбки, прикосновения, едва заметные признаки того, что они давние любовники, которые знают друг друга так, как никто другой. И стало интересно, когда молоденькая девочка девятнадцати лет успела узнать Спайка, покинувшего мир демонов всего-то два года назад.
Ангелу хотелось подойти к ним и спросить девушку: «Кто ты?». Но это было бы по меньшей мере глупо. Если это Баффи, то она ему не ответит или претворится, что не понимает. Конечно, кто хочет встречи со своей прошлой жизнью, причем с не самой лучшей его частью? Если это просто девушка, похожая на нее, то она ничего поймет, а может, еще и испугается странного мужчины, вторгшегося в их уютный счастливый мир. Да и проклятое солнце не пускало, отрезая все возможности узнать, кто же это – копия или оригинал.
Ангел хмыкнул, сложив руки на груди, а Спайк неожиданно резко повернулся к нему. Глаза блондина пристально смотрели на бывшего Гранд-Сира. Губы сжались в жесткую нить. Словно он решал, имеет ли Ангел право жить или его необходимо устранить как можно быстрее. Не совсем похоже на обычно безалаберного Спайка. Прежний он мог с удивительной легкостью отдаться течениям жизни, подчиняясь немного упорядоченному хаосу мироздания. Проиграть за одну ночь миллион или спасти пару невинных. Раньше Спайк просто жил, не задумываясь подчас, к чему может привести тот или иной его поступок. Но не сейчас. Сейчас он охранял свой мир, свое сокровище, свою женщину.
Ладонь блондина легла на плечо спутницы, обнимая, защищая, утверждая свое право на нее. Она была его, чтобы не говорили о феминизме и прочем. Она принадлежала ему. Но и он принадлежал ей. Целиком, без остатка. Эти двое идеально дополняли друг друга, словно так и было задумано. Кем? Мирозданием, наверное, потому что в существование Бога Ангел не верил, сколько бы ему не доказывали обратное.
Хотелось скрежетать зубами. От чего? Наверное, это зависть. По одиночке они оба были просто острыми осколками, которые ранят всех, то пытается прикоснуться к ним. А вместе? Конечно, не сразу, сначала цепляясь острыми краями друг за друга, раня, причиняя боль, злясь, обижаясь, обижая, ненавидя, проклиная… но любя, они нашли те грани, что идеально подошли друг к другу и стали целыми. Без каких-либо скидок на то, что они слишком разные. Без лжи. Без той неправильности, которая часто встречается в парах, подобным их. Они были разными, но были одним. И хотелось злиться, скрежетать зубами, сломать что-нибудь и проклясть кого-то от всей души. Нет, не потому что девушка досталась не ему, а потому что свою «половинку» он упустил или не заметил вовремя. А может, даже еще не встретил. Ангел завидовал. Просто завидовал без какой-либо дополнительной подоплеки в виде ненависти к Спайку или давней, почти стершейся любви к Баффи.
Но все же ему было любопытно. Правду говорят, что скука является самым опасным недугом любого долгоживущего. Конечно, ему некогда было скучать в последнее время, но не удовлетворить любопытство, успешно потеснившее скуку и обыденность жизни, пусть и насыщенной приключениями и опасностями, было бы по меньшей мере глупо.
И Ангел ответил на пристальный взгляд Спайка и спросил одними губами: «Это она?»
Блондин смотрел недоверчиво, словно решая, можно ли доверить Ангелу эту тайну. Доверить, фактически, свою жизнь и жизнь той, кого он берег. Ведь за Баффи всегда велась охота. Демонов не остановит то, что она ушла на пенсию или что-то типа того.
Ангел ждал. Он понимал сомнения Спайка. Но ему было любопытно. Она, или нет? Баффи или лишь копия?
А Спайк медленно кивнул и ответил также, одними губами: «Она не помнит… Она живет заново…»
«И ты вместе с ней», – закончил мысленно Ангел. Он понимал. Черт побери, он понимал! Такой шанс – прожить целую жизнь с любимой женщиной, которая на каком-то подсознательном уровне души помнит Спайка, любит его и боится потерять снова. Никто бы не упустил такой возможности. Да и он сам многое бы отдал за такое... Но этот шанс выпал не ему, а Спайку. Ангел нахмурился. Сейчас у него был выбор: просто отпустить их, забыть, разрешить им жить своей жизнью, упиваться счастьем и наслаждаться друг другом или в лучших традициях глупых романов напомнить ей, кто есть кто. Это ведь так легко – заставить женщину, прожившую слишком насыщенную и полную опасностей жизнь, все вспомнить. Он смог бы, если бы пожелал. Зачем? Просто так. Чтобы их счастье не заставляло его больше завидовать.
Спайк смотрел на него, словно ожидая ответа, решения, которое может изменить всю его жизнь. Ангел усмехнулся и ответил: «Я не буду напоминать. Прощайте.»
И в этот миг он действительно верил, что они никогда больше не встретятся. Он отпустит их, попытается забыть. И будет жить. Так, как у него это получается. А они пойдут по своему пути. И будут счастливы без всей этой сверхъестественной чуши.
Спайк посмотрел серьезно, кивнул, благодаря, и поцеловал свою женщину в висок. Его хрупкий счастливый мир снова находился вне угрозы разоблачения.
Ангел долго смотрел им вслед – столько, сколько мог. Он ждал, что, быть может, кто-то из них двоих еще обернется, посмотрит на него в последний раз, чтобы исчезнуть из его жизни. Теперь уже навсегда. Но они ушли, спокойные, счастливые, не затронутые монотонной спешкой толпы. Не обернулись.
Впрочем, зачем? Если рвать с прошлым, то рвать одним рывком. Так будет лучше. Уже лучше… Ангел тяжело вздохнул и отметил, что над городом сгущаются тучи. Кажется, в этом большом городе скоро пойдет дождь, и он сможет уйти отсюда, а его следы смоет поток воды – очищающий, дарующий забвение и некоторую толику надежды, что и в его судьбе все еще будет.
Ангел усмехнулся, когда первые капли дождя упали ему за шиворот. Он шел по улицам большого города, вскинув голову и вглядываясь в лица прохожих. Ведь в этом городе, Городе Ангелов возможно все, что угодно, – можно встретить старого приятеля-соперника или девушку, которая уже двадцать лет должна быть мертва, или… Или свою судьбу… Он шел, не зная, что по пятам за ним идет ангел, уже давно защищающий его… Ангел, с которым он жаждал встретиться и которого не мог увидеть из-за глупого приказа Высших Сил. Но кто знает? Может, еще увидит?
В большом городе возможно все…