Кто-то остаётся умирать. А кто-то умирать оставляет. К какой категории относитесь вы? Лично я всегда была уверена, что давно заняла почётное место в первой группе. Но недавние события показали, что я была неправа. И потом, нельзя же всё время умирать самой. Иногда следует позволить сделать это другим. И всё-таки это страшно. Страшно оставаться в живых, когда ты целенаправленно идёшь на смерть, отправляешься в бой, зная, что не вернёшься назад, и вот он вдруг – неожиданный шанс.
И ты бежишь, не думая о прошлом и о будущем, да и о настоящем впрочем тоже, просто бежишь, покорившись судьбе, надеешься успеть неизвестно куда и зачем. Просто жить. ЖИТЬ всего четыре буквы, а звуков – и того меньше. Почему мы так цепляемся за это слово? Всеми силами, словно одно лишь наше желание может помочь нам удержаться. И почему мы так боимся смерти? Почему бежим от неё? Я умирала дважды, и ещё очень много раз была на грани. В смерти нет ничего страшного. Наоборот, она приносит покой. Тогда в чём смысл убегать? Зачем держаться за жизнь? Ответ прост: мы держимся не за жизнь, мы держимся за что-то, что дорого нам в этой жизни. У меня есть сестра, друзья, которым я нужна, значит, у меня есть стимул жить. Странно, но всё тоже самое у меня было и два года назад: и сестра, и друзья, но я предпочла умереть. Так что же изменилось? Может быть, у меня тогда просто не было выбора?
ВЫБОР – ещё одно короткое слово. Правда длиннее, чем предыдущее, но всё же менее значимое. Вероятно, в этом и состоит вся суть, короткие слова всегда важнее длинных. Не даром же «да» и «нет» всегда односложны. Итак, выходит, во всём виноват выбор: уйти или остаться, позвонить или не позвонить, любить или не любить…
Быть или не быть?
Простить или не прощать?
Сможет ли он когда-нибудь простить меня за то, что я тогда ушла? Смогу ли я сама простить себя? Смогу ли я простить его за то, что он мне не позвонил? Сможет ли он простить себе это?
Возможно, я задам ему этот вопрос, когда он проснётся.
Если он проснётся.

***

Я видел, как они умирали: по очереди, один за другим. Все вокруг меня. Сначала мы стояли плечом к плечу, затем битва раскидала нас. Сначала Ганн, потом Иллирия. Последним был Ангел. Все по очереди, не вместе, не бок о бок, как собирались. В одиночку. Какой-то немецкий писатель сказал, что все мы умираем в одиночку*. И не важно, в первый или в сотый раз.
И вот он снова дом, милый дом. Или, скорее, ад, милый ад. Впрочем, не такой уж и милый. И снова этот насмешливый взгляд. Чёрт возьми, меньше всего на свете я хотел снова видеть это лицо! Сесили – женщина, которая когда-то сломала мою жизнь. Хальфрек – демон мести, который теперь будет портить моё посмертное существование.
- Хочешь предложить мне ещё одно желание, pet? Или на этот раз сама выберешь для меня наказание?
Мне показалось, или она действительно задумалась?
- А как ты хочешь? – Сесили явно приняла решение.
- Давай подумаем, - я начинаю изображать напряжённую мыслительную деятельность, - ты ведь в любом случае повернёшь всё так, чтобы оказаться в выигрыше.
- Возможно, - она соглашается, а это должно что-то значить.
- Тогда решай сама, - я легко сдаюсь.
- Отлично, - спокойно произносит она и щёлкает пальцами – должно быть за годы работы на Д’Хофрина она овладела этим жестом в совершенстве.
Яркий белый свет снова тускнеет и превращается в непроглядную тьму.

***

Он лежит так уже больше месяца. С тех пор как Эндрю нашёл его, Спайк ни разу не пришёл в себя. Единственный выживший в битве, единственный, кто хоть как-то смог бы пролить свет на произосшедшее, продолжает молчать. Он не двигается, не дышит, кажется совсем мёртвым. Я даже не знаю, что ему снится. И снится ли вообще хоть что-то.
Я разговариваю с ним, надеюсь, что он меня услышит и откроет глаза. И я не знаю, что будет потом. Да и важно ли это? Впрочем, знаю: потом снова будет ВЫБОР.

***

А я-то надеялся, что у неё есть воображение. Снова подвал средней школы Саннидейла. Снова сплетённые руки. Один вампир, одна Истребительница, один медальон.
Каждый умирает в одиночку?
Всё просто: она уйдёт, я останусь. Или я уйду, и тогда останется она. Во время моего прошлого пребывания здесь мы уже переиграли все варианты. Результат всегда оставался прежним: одна смерть и одна жизнь.
Как монетка: орёл или решка. Выбор судьбы, но всё же выбор.
Но ведь монетка иногда становится ребром?

***

Я делаю этот выбор каждую ночь, пусть только во сне. Год назад, как и сейчас, всё одно и тоже. Кто-то остаётся умирать, кто-то умирать оставляет. Целый месяц я засыпаю на его плече и надеюсь, что когда я проснусь, проснётся и он. Но с каждым днём надежда всё слабее.
Один вампир. Одна истребительница. Один медальон.
Две горящие руки.
Если я останусь, уйдёт он. Если я уйду, то всё будет как в реальности.
Странный сон. Замкнутый круг. Нет смысла умирать двоим. Это было бы слишком эгоистично.
Мой маленький персональный ад.
Что будет, если однажды мы сгорим вместе?

***

Каждый умирает в одиночку. Но смерть бывает разной. Порой, тот, кто по сути мёртв, оказывается живее того, кто по сути жив. Нельзя умереть вместе. Пусть даже в самую последнюю секунду, ты всё равно останешься один.
Две пары глаз распахнулись одновременно.
Огонь, обжигавший их руки, догорел больше года назад, но их пальцы снова были переплетены. На этот раз они оба остались умирать, а значит и вернуться к жизни должны были оба.
И пусть умирают по одиночке, но воскресать всегда приятнее вместе.


_________________
*автора звали Ганс Фаллада